Раздался ещё более громкий скрип, и боевая машина вновь обрела устойчивость.

– Продолжим, – прошелестел мужской голос из динамика. – И меньше ненужной агрессии. Тебе ещё сегодня на задание. Опять сбежавшие твари с силой богов прячутся за спинами простых работяг из деревни.

Анастасия приняла боевую стойку, опустившись на одно колено и отведя другую ногу в сторону, готовясь отразить нападение.

– Кто бы говорил об агрессии! – ядовито заметила она.

От предвкушения ладони вспотели, когда яркий луч фонаря осветил фигуру Анастасии, и началась её утренняя тренировка.

Сын

Солнце давно миновало зенит, и жара начала спадать. Небо постепенно затягивалось тучами. Насколько хватало взгляда, вокруг расстилалась южная степь. Жёлтый океан тонких стеблей дикой пшеницы изредка разбавляли яркие пятна полевых цветов и зелёные островки кустарника.

Внезапно в неподвижном, нагретом воздухе что-то изменилось. Лёгкий ветерок резко усилился и прокатился волной по полю, заставляя насекомых в траве трещать, а пыль на старой дороге закручиваться спиралью.

Ветер овладел степью, и она смиренно отдалась его силе.

На размытой линии горизонта появился пахарь, словно высеченный из камня. Он уверенно правил лошадью, крепко держа поводья, а деревянная соха тянулась позади. Лемех скрипел. Сила словно витала в воздухе и возрастала с каждым шагом, подобно древнему лесу, оживающему в мощи пахаря. Несмотря на тяжёлую поступь, он двигался совершенно бесшумно, как будто парил над землёй.

Пахарь приблизился к камню, служившему основанием для ствола ракитового куста. Отпустив поводья, он медленно протянул руку к засохшим веткам. Пальцы коснулись гладкой холодной поверхности, и в этот момент небо озарилось ярко-зелёным лучом.

Вдалеке, у самого горизонта, потоки воздуха рассекали травяное море, создавая косые волны. Над ними, на круглой площадке винтолёта стояла вытянутая фигура в неестественно прямой позе.

«Прислужник Энкилотея уже здесь».

Моргнул и стал видеть его глазами: острые пальцы скользили по карте на пульте управления винтолёта. Вздрогнул и направил четырёхпалую руку на схематическое изображение купола. Тут же прозрачный свод накрыл винтолёт.

«Ищи Ветра в поле.24 И координаты, вроде, точные. А где ты, змей бы тебя побрал, Дар Ветер?» – услышав в его мыслях своё имя, пахарь потерял улыбку.

Когда прислужник взглянул на рамку курсографа, зрачки сузились, превратившись в вертикальные полосы. На светящейся карте двигалась точка, указывая на местоположение.

Под днищем на земле появились глубокие борозды. За ними виднелись выкорчеванные пни и отброшенные в сторону валуны.

«Старый пахарь пашет поле – дурной знак», – вспомнил детскую считалку прислужник, и на тёмном лице промелькнула ухмылка.

На небе уже сгустились тучи. Наконец перед винтолётом проявилась зелёная световая линия, разделяющая небо на две части. За этой острой чертой особенно ярко выделялся контраст между белой рубахой пахаря и его серебристыми волосами, рассыпавшимися по плечам.

«А, Дар Ветер, Вы, должно быть, уже в моих мыслях? Добрый вечер!», – прислужник помахал рукой.

Налетел сильный ветер. Чернота небосвода разверзлась белым огнём, и гром эхом прокатился по степи.

Конь, запряжённый в соху, испуганно замер, вперив глаза в сторону быстро приближающегося серебристого диска и заржал, выдавая свой страх.

Небеса расколола молния. Губы Дар Ветра в белой бороде плотно сжались.

Одним движением глубоко вонзил плуг в землю и нежно провёл пальцами по гриве коня.

Винтолёт беззвучно завис над травой. Первые капли дождя, становясь всё сильнее, ударялись о силовое поле. Дар Ветер не спешил, в то время как прислужник быстро спрыгнул с парящего диска и большими шагами принялся сокращать расстояние.