Пальцы быстро находят знакомое имя в контактах телефона – сейчас как никогда мне важно услышать голос давней подруги.

– …Н-да, – наконец выдыхает она, оборвав затянувшуюся паузу. – Как ты?

– Если честно, в шоке. – Я устало тру лоб ладонью и сжимаю пальцы на переносице. Короткий сон помог весьма относительно, а глаза нещадно саднит. – В упор не понимаю, как быть дальше. И вроде уже взрослая девочка, должна бы как-то справиться с ситуацией, а в голову ничего не лезет. И, понимаешь, будь… ситуация… другой, я бы даже не удивилась. Ну, подумаешь, с кем не бывает, хотя, конечно, хотелось бы обойтись без этого, но с этим можно жить, а так…

– Но ты же понимаешь, что не это должно влиять на ваши отношения? Точнее, должно, но это ведь не главное… Главное, как ты себя чувствуешь рядом с ним, да и про расстояние в конечном итоге не забывай. Оно, мне кажется, повлияет куда сильнее всего остального. Но тебе ведь хорошо с ним?

– Да в том-то и дело… – Я откидываюсь на подушку и обхватываю себя рукой, словно пытаясь закрыться от всего, что навалилось. В районе солнечного сплетения неприятно ноет плотный комок. – Мне… было хорошо с ним, а потом все случилось, и в тот момент мне показалось, что рядом лежит совершенно чужой человек. Кто-то, кого я знать не знаю. И вот это было страшно.

– Ох, котик… – по голосу было слышно, что подруга изо всех сил пытается найти слова поддержки для меня. Я касаюсь пальцем дисплея айпада, и на нем высвечивается время. 14:30 – три с половиной часа до новой встречи с ним. Три с половиной часа на то, чтобы принять решение.

И как же мне не хочется его принимать. Теперь все мелочи, которые так раздражали еще вчера, кажутся совсем неважными: ни ударения, ни заморочки в быту. Все разом перекрыто одним признанием. А я ведь обещала себе, что это будет самый простой и предсказуемый отпуск в моей жизни. Вот уж точно, скажи Богу о своих планах – он посмеется. Я чувствую, что, скорее всего, смирюсь с ситуацией и буду действовать просто по обстоятельствам – мне же в конце концов не замуж за него выходить. Но с другой стороны, я не представляю, что на это скажут родители. Им и так непросто угодить с выбором молодого человека, а тут еще такое… Хотя почему я вообще об этом думаю? Вроде взрослая девочка, живу отдельно, зарабатываю – тоже сама – и общаюсь с ними настолько редко, что практически никогда, а все так же трясусь, понравится ли маме мой парень, как если бы мне было шестнадцать.

Я тру глаза и пишу Кате, чтобы она поднялась ко мне в номер, как сможет. Мне нужно поговорить с кем-то еще, прежде чем я признаюсь сама себе, что уже приняла решение. Наверное, мне все еще проще думать, что кто-то должен дать мне разрешение. Я улыбаюсь, отлавливая эту мысль. Вика бы сейчас сказала, что это незавершенная сепарация от родителей и что я уже взрослый человек, который должен брать на себя ответственность за свои решения в полном объеме. Но вот только я с такими крупными решениями еще не сталкивалась. Даже смешно: работаю в крупной компании, решаю проблемы, связанные с большими деньгами, и со мной – молоденькой девчонкой – приходят советоваться всякие взрослые дяденьки, а в вопросах личной жизни как была нулем, так и осталась по сей день.

В дверь стучат, и входит Катя. У нее в руках тарелка с едой, которую она набрала для меня на шведском столе, заметив, что я так и не отвечаю на смски с вопросом, приду ли я есть, а на лице у нее широкая улыбка:

– Ну, во-первых, ты пропустила обед, а во-вторых я так понимаю, у кого-то была бессонная ночь. Поэтому я жажду всех подробностей.