Компания была более чем разнообразной: Оля и Катя были из Питера, Настя, как и Влада, была из Москвы, а вот Аня приехала из Омска и, как потом оказалось, была значительно старше их всех, хотя ни внешний вид, ни манера общения этого не выдавали. Все они были очень разными – и внешне, и по характеру, – у многих был буквально противоположный жизненный опыт и были семьи, но, встретившись случайно на побережье этим летом, каждая из них чувствовала тепло, исходившее от других, и доверялась, по сути, совершенно незнакомым людям.

У каждой из них была своя история, а может, легенда, согласно которой она оказалась на отдыхе одна и теперь сидела за этим столом. У кого-то были отношения на расстоянии, которые еще нельзя было назвать достаточно серьезными для совместной поездки, у кого-то за плечами был тяжелый опыт, а вот Катя, как и Влада, считала, что ее счастье попросту еще впереди, но, в отличие от нее, с удовольствием занималась этими поисками, буквально купаясь в мужском внимании, которое находила в основном в интернете.

В номер Влада вернулась глубокой ночью, стараясь не думать о том, что на следующий день ей придется вставать в восемь, чтобы поехать на квадроциклы. Перед сном она привычно включила на планшете сериал, пообещав, что с завтрашнего дня непременно начнет читать что-то из той горы книг, которые перекочевали из ее чемодана на стол, и открыла в телефоне одно из приложений для знакомств.

Многие парни на фотографиях выглядели довольно симпатичными, а может, это просто так действовало вино, выпитое на свежем воздухе, но Влада все же старалась смахивать вправо не только симпатичных, но еще и неместных. Ей казалось, что так будет проще – если они оба будут на отпуске, а значит, не будут привязаны мысленно к месту, да и с другой стороны, где-то в глубине ее сознания жила маленькая, но вполне способная на существование надежда, что курортный роман может перерасти во что-то большее, а если вы оба из Москвы или хотя бы из Москвы и Питера, то шансов у таких отношений во всех смыслах становится больше.

Девушка наткнулась на его профиль случайно, но, приглядевшись, не сдержалась и поддалась соблазну. Непонятно, что именно ее зацепило – отсутствие вредных привычек, обозначенная любовь к детям или то, что он писал музыку, – но местный парень по имени Алекс показался ей как минимум необычным. У него были довольно смазанные фотографии, и Влада мысленно усмехнулась, отметив их «чисто пацанский» стиль, но даже по ним было видно, что парень хорош собой, а если все данные в профиле соответствовали действительности, то разбрасываться такой находкой было бы просто грешно. И Влада смахнула вправо, решив забить на то, что он местный, и сыграть в курортный роман на две недели. Убедившись, что у нее высветился мэтч, она убрала телефон и легла спать с мыслью о том, что это не будет значить для нее ровным счетом ничего.

На том конце провода царило оглушенное молчание. Конечно, не каждый день лучшая подруга приходит к тебе с такими вот новостями. Я сидела в отеле на кровати и молча слушала тишину. Там, в подмосковной деревне, в гостях у бабушки и дедушки, Вика пыталась взять себя в руки, чтобы дать мне хоть какой-то совет. Мне не хотелось ничего говорить. Я и признание-то с трудом выдавила из себя только потому, что мне срочно нужно было поделиться этим с кем-то, кто хорошо меня знает и может морально обнять.

С Викой нас связывала давняя и внезапно случившаяся дружба, когда в одиннадцатом классе я перешла в школу, в которой обещали подготовить к поступлению в пресловутые лучшие ВУЗы страны. Мы встретились на первом собрании класса в середине июля, когда я еще даже не была до конца зачислена. Она же училась там с первого класса. Нам рассказывали какие-то скучные вещи про организацию учебной жизни, а я старательно записывала все в блокнот, чтобы потом передать родителям – их тогда не было в городе, и мне было строго наказано отчитаться после собрания. Помню, ее поразили мои рассказы о кочевой жизни и учебе в частной школе, где летние каникулы начинаются только в конце июня, а я сделала комплимент ее кудряшкам – мои-то волосы были прямые настолько, что с трудом завивались даже на плойку. Это был тот случай, когда противоположности притянулись и оказались не такими уж и разными.