«Знание социально распределено. Но запас действительного наличного знания различен у различных индивидов, и повседневное мышление берет это в расчет. Не только то, что знает индивид, отлично от того, что знает его сосед, но также и то, как оба знают одни и те же факты. Всякие индивидуальные запасы наличного знания в каждый момент структурируются как зоны различных степеней ясности, определенности и точности. Знание этих индивидуальных различий есть само по себе элемент повседневного опыта: я знаю, к кому и при каких типичных обстоятельствах я должен обратиться за консультацией, как компетентному доктору или юристу. Другими словами, в каждодневной жизни я конструирую такие типы других сфер знакомств, масштабы и структуру знания другого»[110].

Поскольку познание социальной реальности строго индивидуально, перед Шюцем возникает следующая дилемма: как установить социальную, объективную связь между различными типами индивидуального социального познания и как организовать это социальное познание в нечто единое целое? Как превратить «повседневное познание» в «научное познание»?

Шюц скорее в этом пункте нащупывает решения, чем его предлагает:

«Все научные объяснения социального мира. должны соотноситься с субъективными значениями действий человеческих индивидов, из которых складывается социальная реальность»[111].

В результате социальная феноменология еще более, чем неокантианство и герменевтика, усилила элемент субъективного в познании мира социальных фактов и явлений и даже в некотором роде устранила из социального познания объективное. Примерно в таком же направлении работали и продолжают работать еще два философских течения – постструктурализм и постмодернизм.

Постструктурализм и постмодернизм – два сходных между собой философских и культурологических течения, получивших наиболее широкое распространение начиная примерно с 60-х (постструктурализм) и 80-х (постмодернизм) гг. XX в.

Основой для генезиса «постструктурализма» явился структурализм – методологическая концепция, появившаяся в гуманитарных дисциплинах в начале XX в. и делавшая упор на анализ структуры в исследуемых объектах. Начиная со второй половины прошлого века структурализм распространился и в сфере социальных наук, достигнув наивысшего расцвета в работах французского философа и социолога Пьера Бурдье (1921–2001). Свою собственную концепцию Бурдье называл «конструктивистским структурализмом» или «структуралистским конструктивизмом».

Согласно Бурдье, социальная реальность находится в состоянии «двойного структурирования», т. е. особого двойного процесса установления причинно-следственных связей между субъектом и объектом: изначально субъектом («агентом» или «габитусом»[112]) социальная реальность воспринимается как объективная или внешняя по отношению к его действиям, а впоследствии по мере практических действий габитуса в социальном пространстве социальная реальность включается как субъективный момент в поле действия габитуса.

«Практики» как результат действия субъектов объединяются в «поля», а «поля» конструируют «социальное пространство» взаимодействия субъектов. Структура поля отражает соотношение между различными габитусами, которые ведут борьбу за распределение «символического капитала» в его различных видах – экономическом, культурном, социальном и т. п. Величина капитала, которым располагают габитусы, есть важнейшая характеристика его позиции в социальном пространстве.