Пуно и Лима молча поплелись следом.

Лагерь манусиан встретил их безмолвным покоем. Казалось, и во время взрыва Земли эти пигмеи не шелохнутся, будут спокойно пребывать в своем мире без пространства и смысла. В их понимании они не умрут, а просто продолжат быть атомами, некогда составлявшими их тела. Таких ребят сложно воодушевить на подвиг. Зачем им спасать чьи-то жизни, о которых они, кстати, и не подозревают, когда они даже не верят в существование этого мира?

На экстренном собрании Гамма-ордена в стенах дома на дереве царило уныние, сопредельное с отчаянием.

– Мы не сможем убедить их пойти с нами, – размышлял Хан.

– Серебряный легион дарует энергию для работы их агрегатора, – кивнула Деви. – Зачем им кусать дающую руку?

– Долбаные сектанты, – вспыхнула Лима, испытывающая злобу ко всем окружающим из-за злобы к себе.

– У таких все мысли и заботы связаны только с религиозным идолом, в данном случае с Манусом, – поддержал жену Пуно.

– Именно! – загорелся Каспер, и на секунду показалось, что в тусклой комнате действительно стало немного светлее. – Сектанты не станут ничего делать ради себя, но сделают ради него. Манус! Агрегатор патронов, над которым они так трясутся! Это ведь центр их мироздания. Ради него они дарят мясо легионерам.

Благодаря быстрым нейромодулям Деви первой догадалась, на что намекает старик.

– Предлагаете разрушить святыню? – спросила она.

Каспер в ответ приложил палец к губам, напоминая, что манусиане могут все слышать.

– Вы даже не представляете, сколько всего надо разрушить, чтобы что-то спасти. Даже не представляете…

Место посадки винтокрыла превратилось из крохотной светлой точки в относительно крупное бельмо на глазу мертвого леса. Аваст и Эхо расчистили зону радиусом двадцать метров вокруг машины, срубили поломанные деревья и построили из них подобие укреплений для защиты от незваных гостей. Нашпигованному имплантами выходцу из Хеля и морпеху с Марса было не очень привычно орудовать цепной пилой и топором, подобно воинам позабытой древности, но деваться было некуда – требовалось остановить рвущихся к винтокрылу быков и, кроме как с помощью деревьев, сделать это было нечем.

Аваст и Эхо управились к вечеру второго дня, отбив за это время две атаки быков-одиночек. Вообще, при такой малой интенсивности набегов можно было и вовсе обойтись без защитных сооружений, но опытный вояка, прошедший несколько боевых миссий, и его кибернетический соратник знали, что Пустошь обязательно преподнесет неприятный сюрприз в самый неподходящий момент. Так и произошло. На второй вечер импровизированный лагерь вокруг винтокрыла атаковал сразу десяток стальных быков. Одним пулеметом их невозможно было сдержать, и только деревянные баррикады с торчащими наружу кольями останавливали бронированного врага, словно противотанковые ежи. Хотя конструкции и выглядели не очень надежно, задачу свою они выполняли.

– Потопчутся и уйдут, – с уверенностью сказал Эхо.

– Думаешь? – не поверил ему Аваст.

– Да. Не трать патроны. Сколько лент, кстати, осталось?

Громила отпустил рычаг пулемета и принялся перебирать амуницию.

– Четыре ленты. На каждого быка ушло по две. Значит, сможем отбить еще только двух.

Эхо вздохнул и оглядел их крохотный клочок цивилизации посреди бескрайнего запустения. После двух бессонных ночей даже вздыхать было тяжело, а ведь предстояло еще и защищаться от монстров. Быки, как он и ожидал, потолкались о баррикады и, выколов на десятерых пару глаз, ушли восвояси, но в глубине тайги оставались другие, готовые явиться в любой момент.

– Хорошо, что так, – выразил скупую радость Аваст. – Можно и отдохнуть.