Мехасфера: Гамма-орден Андрей Умин

Это было время, когда месяцы, года и столетия слились в череду одинаковых мрачных дней, когда потеряли свою значимость календари, когда на Земле почти не осталось людей и она покрылась фурункулами автономных заводов и толстой коркой мусора из предметов, ими производимых. Голубая планета теперь стала красной, а Марс, прежде безжизненная глыба из песка и камня, расцвел колониями-садами. Самая развитая часть человечества давно сбежала туда от хаоса, загрязнения и от солнечной радиации, штурмующей поверхность потерявшей магнитное поле Земли. Homo sapiens завалил проект всей жизни, уронив его в грязь, а затем еще случайно на него наступил… сто тысяч раз…и топтал со злобой и ненавистью, будто планета в чем-то виновата.

Лишь убравшись на Марс, подальше от радиации и километрового слоя мусора от заводов, человечество раскаялось, кто-то даже пустил слезу. Жизнь продолжилась. А на Земле тем временем одна радиационная эпоха сменяла другую, прошло несколько ядерных войн между одичалыми бандами рейдеров, вымерли почти все животные, а оставшиеся мутировали в ужасных созданий, претендующих на место новых владык планеты. Оставшиеся в этом краснеющем мире люди забыли про блага цивилизации и даже про само ее существование в далеком прошлом. Они разбились на банды и племена, облюбовали крохотные области возле самых важных работающих заводов и принялись жить, как брошенные хозяевами коты возле автоматического податчика пищи. Отрезки времени, через которые те снабжали питомцев едой, и стали новым хронометром, календарем. Банды и племена теперь мерили срок своей жизни периодами между появлениями новых партий стимуляторов, патронов, консервов. В отсутствие просвещения люди называли себя и своих детей именами торговых марок с этих заводов. Иной культуры и не было. Ничего нового – почти как в двадцать первом веке, только гуще и депрессивнее.

Впрочем, остались и те, кто знал, какой в частности идет год и куда в целом катится мир. Называли они себя Гамма-орденом и всеми силами пытались сохранить знания о планете и цивилизации, передавая их из поколения в поколение. Эдакие иллюминаты на страже погибающей человечности. Но ужас падшего мира, как черная дыра, засасывает в себя все вокруг и поглощает последние остатки надежды, света. С годами Гамма-орден стал меньше, его старые члены гибли в неравной схватке с Пустошью, а новые появлялись все реже – люди неумолимо теряли свой прежний вид и уже не понимали, что и зачем надо защищать. А защищать надо было саму планету.

В начале тридцать первого века последний из официальных членов Гамма-ордена, старый доктор Каспер, заметил на горизонте опасность, грозящую уничтожить весь мир. Вопреки правилам и традициям, предполагающим вести очень сложный и долгий отбор в орден, он быстро набрал новых членов из тех, кто осознавал, что вместе со смертью планеты погибнут и они сами. Это не было самопожертвованием с их стороны, наоборот – ответственностью за свою собственную судьбу. Никаких затяжных обрядов: вместо усиленных тренировок – школа жизни, которую прошли эти люди, вместо изучения истории Земли – короткий рассказ по на ходу, вместо финального испытания – блеск их глаз, говорящий, что они пойдут до конца. Такой блеск бывает лишь у нескольких процентов солдат перед битвой, и именно они решают исход сражения.

Шел решающий во всех смыслах июль 3010 года. Доктор Каспер вместе со своим помощником Авастом смотрел на этих людей – двух выходцев из племени инков, Пуно и Лиму, десять лет назад переживших тяжелый поход от родного Плесецка до самого Крайнего Севера и сумевших спасти свое племя, смотрел на военного с Марса по имени Эхо, на следопыта Хана, тоже инка, прошедшего несколько раз всю северо-восточную Пустошь и поборовшего ее опаснейшего врага – самого себя, и на гиноида Деви, произведенную в недрах цифрового города Хеля, откуда родом был и помощник Аваст, мощный детина с титановыми протезами вместо рук.

Все семеро летели на винтокрыле сквозь красные от радиации облака, словно попали на Марс из фильмов тысячелетней давности. Рокот пропеллеров давил на мозги и сгущал атмосферу в кабине, делая ее скованной и неуютной. Тяжелый шум лишал каждого из них личного пространства, мешая остаться наедине со своими мыслями. Напряжение поддерживалось страхом скорого конца света, о котором только и твердил старик Каспер.

– Как я уже говорил, огромный завод уничтожит Землю в течение ближайших недель. – Он сверялся со своими записями в планшете, держась свободной рукой за поручень безопасности над сиденьем – винтокрыл сильно трясло.

Доктор устроился на месте штурмана, слева от него за штурвалом сидел Аваст, а во второй ряд втиснулись Пуно, Лима и Эхо. Деви и Хан сидели за ними на ящиках грузового отсека и не участвовали в разговоре, зато прекрасно все слышали.

– Сложно понять. В Пустоши разбросаны тысячи автономных заводов, и ничего… Только мусорят, вредят экологии и опустошают подземные пласты… – сказал Пуно.

Это был смуглый мужчина двадцати восьми лет. Несмотря на то, что последние годы он прожил в подземном бункере, оставленный солнечной радиацией загар не сошел, а только забронзовел, придав Пуно облик сурового работяги, гнущего спину на полях Тала – города фермеров-рабовладельцев, выращивающих на крови рабов и удобрениях единственную натуральную еду во всей Пустоши. Этот новоявленный член Гамма-ордена был одет в серый комбинезон из тех, что подготовил для всех неофитов Каспер. Гораздо привычнее было бы видеть Пуно в накидке из шкуры оленя или кожаной броне рейдеров, но старик очень долго готовился к этой спасательной операции и предусмотрел все вплоть до новой одежды, напоминающей о старых цивилизованных временах.

– Опустошают подземные пласты, – повторил Каспер слова собеседника. – В том-то и дело. Представь себе завод настолько огромный, что он в состоянии выгрести из-под себя все пласты, какие только существуют в земной коре.

– И куда же он их выгребает? – подключилась Лима, ровесница Пуно и его нареченная жена, прошедшая с ним огонь и воду. Доставшийся ей коричневый комбинезон был словно подобран к ее струящимся каштановым волосам и такой же бронзовой, как и у Пуно, коже. Подобно всем жителям Земли, девушка выглядела старше своего возраста, но была стройной и красивой, такие не увядают и к сорока годам. А детские черты лица в сочетании с решительным боевым взглядом делали ее всесторонне прекрасной в любых глазах. Вместо бокового поручня Лима держалась за Пуно.

– Выгребает прямо в себя, – ответил Каспер. – Насколько я понимаю, это сталелитейный завод, добывающий из земных недр руду и увеличивающийся в размерах. Он автономен и работает на ядерном реакторе. Именно из-за этого реактора он и уничтожит планету, когда дороет последние метры земной коры и провалится в мягкую мантию. При соприкосновении с земным ядром его ядерная, простите за тавтологию, реакция перекинется на это ядро и…

– И вся планета превратится в атомную бомбу, – закончил за него Эхо.

Это был член элитного отряда морпехов, прилетевший с Марса за семенами несколько лет назад да так и оставшийся здесь после того, как план эвакуации солдат провалился ко всем чертям и все, кроме него, погибли. На гражданке его звали Иероним, у него был короткий ежик светлых волос и забавные, некогда модные на Марсе усы. В свои тридцать пять лет он выглядел даже моложе Пуно и Лимы, его кожа не была сморщена из-за земной радиации, и в целом при взгляде на него становилась заметна разница между двумя ветвями человечества, возникшая за сотни лет его разделения на безопасную колонию Марса и адскую жаровню Земли.

– Да, цепная реакция перекинется на сердце планеты по принципу атомной бомбы, – подтвердил доктор Каспер. – В ней как раз происходит взрыв небольшого заряда для запуска реакции распада – им в нашем случае выступает реактор завода, а затем разлетающиеся протоны передают цепную реакцию на тяжелые атомы в окружающей оболочке – ею выступает земное ядро.

В общих чертах они уже обсуждали эту надвигающуюся катастрофу планетарного масштаба, но в спешке экстренных сборов некогда было вникать в проблему и скрупулезно ее анализировать – достаточно было поверить в конец света. Теперь же, продираясь на винтокрыле сквозь густую от грязных выхлопов атмосферу, команда получила свободное время, чтобы спокойно обсудить все с главой экспедиции. Доктор раскрыл карту на своем цифровом планшете и показал примерные размеры этого разросшегося завода. К сожалению, никогда не пользовавшимся цифровыми устройствами выходцам из племени инков сложно было сориентироваться в этих изображениях, зато морпех Эхо все понял и ужаснулся. Десять лет назад, подлетая к Земле, он видел на ее красной, бликующей от электромагнитного возмущения поверхности объект точно такой же формы – Японию.

Пуно и Лима наконец тоже поняли, что этот огромный искусственный остров лежит далеко на востоке от привычной им Пустоши.

– И где именно находится там этот завод? – спросил мужчина.

– Везде, – с торжествующим ужасом ответил старик. – Теперь это все один сплошной сталелитейный гигант.

– «Ниппин стил», – задумчиво проговорил Эхо, привстав за спиной доктора, чтобы лучше рассмотреть очертания левиафана, один в один бывшие Японские острова. – Пятьсот лет назад, когда последние корпорации покинули Землю, это был самый большой комбинат по выплавке стали в мире. Теперь он в тысячи раз крупнее.