В конце концов, после выгрузки многочисленного багажа, тётя Роза вспомнила, что мы до сих пор сидим взаперти, и, громко ругая себя, прибежала и отпустила нас на волю. Мы сразу рассыпались, как горох по всему двору, причём Серж на своих «парализованных» конечностях удирал быстрее всех.

Видимо, он так истомился в неволе, бедняга, что сейчас спешил наверстать всё упущенное и набегаться всласть. То тут, то там, среди различных зарослей, периодически мелькал его хвост, а потом и вовсе пропал. Тётя Роза попыталась, было, призвать нас к порядку, и кричала, чтобы мы не уходили далеко, но, видя всю бесплодность этой затеи, махнула рукой и ушла в дом.

***

Я между тем решил осмотреть местность, где нам предстояло провести каникулы. Деревенский домик тёти Розы, очень удобно расположился на небольшом пригорке, с которого открывался прекрасный вид. Сам домик выглядел очень мило: опрятный и чистенький, он был выкрашен в жизнеутверждающий зелёный цвет. По периметру были разбиты аккуратные клумбы, поражавшие изобилием яркой декоративной растительности.

Были здесь фиалки разных цветов и оттенков, от белых и нежно-розовых, до красновато-бурых и бархатисто-фиолетовых. Цвели умело подобранные по высоте и окраске группы флоксов, и радужные ирисы, собранные в ветвистые соцветия. Неподалёку была сооружена небольшая беседка для отдыха, сплошь задрапированная зелёным вьюнком с нежными розоватыми цветочками, которые имели удивительное свойство закрываться на ночь.

С пригорка, как я уже упоминал, открывалась чудесная панорама, вполне достойная кисти художника. В низине, переливаясь и сверкая на солнце, лежало живописное озерцо овальной формы. В прозрачных водах его отражалось голубое небо, и облака, спешившие куда-то наверху, совершенно симметрично повторяли своё движение в зеркальной озёрной глади. Берега обрамляла полоса песка, а дальше шли заливные луга, с травами такого сочного цвета, которого в городе ни за что не встретишь.

Полевые цветы источали непередаваемый словами аромат, который в сочетании с трелями птиц и стрекотанием кузнечиков, создавал совершенно особую, почти первозданную атмосферу. Весь этот пейзаж дополняли мирно пасущиеся коровы, чёрно-белыми и рыжими пятнами рассеянные по всему лугу. Эти милые создания, что-то непрерывно жевали в сосредоточенной задумчивости, одновременно отмахиваясь хвостами от назойливых мух.

Довершали пейзаж широко раскинувшиеся вслед за лугами леса, уходившие вдаль, насколько хватало взгляда, как бесчисленная армия зелёных великанов.

***

Вдоволь налюбовавшись местной красотой, я направился к дому в надежде, что друзья мои уже вернулись, и можно будет поделиться впечатлениями. И, действительно, все, за исключением Сержа, были уже в сборе и с аппетитом уписывали из мисок что-то вкусное. Я с удовольствием присоединился к ним.

После трапезы начался обмен первыми впечатлениями. Я выразил восхищение местной природой. Жорж, который успел побывать на берегу озера, с упоением рассказывал о своей давней мечте заняться изучением морских наук. А Брунгильда с Клотильдой поведали о том, что встретили самую настоящую мышку.

– Она такая хорошенькая! – восторгалась Клотильда. – Только, почему-то увидев нас, очень испугалась и убежала.

– А я тебе скажу, почему она испугалась, – решил прояснить ситуацию Жорж. – Всё оттого, что некоторые кошки и коты употребляют этих самых мышек в качестве пищи.

– Не может быть! – возмутилась Брунгильда. – Варварство, какое! Им, что сухого корма и консервов не хватает? Поедать таких прелестных существ – это, по меньшей мере, аморально!