Вот и этим утром казалось, будто все вокруг передвигаются со скоростью улитки, ну, максимум, черепахи. Как в замедленной кинохронике, весь дворик перед домом постепенно зарастал бесчисленными чемоданами, сумками и пакетами. Муж тёти Розы, подъехавший в это время на машине, увидел гору вещей и по-военному коротко отдал приказ немедленно убрать половину, иначе он никуда нас не повезёт.

Под жалобное причитание и недовольное бурчание, наши милые хозяйки начали пересортировку багажа, убирая каждую вещь с таким видом, будто бы отрывали её от сердца. Тётя Роза все свои действия сопровождала красочными комментариями, о том с какой чудесной и незаменимой в хозяйстве вещицей ей приходится расставаться, и что мужчины совершенно ничего в этом не смыслят и понятия не имеют, что может пригодиться в загородной поездке, а что – нет.

Наконец, они справились и с этой нелёгкой задачей. Оставшийся багаж, с трудом погрузили в машину, и начали прощаться. Нам было строго настрого наказано во всём слушаться тётю Розу, далеко не убегать и не лезть в воду. Потом прощальные слёзы и свисток паровоза, то есть гудок автомобиля. Ура! Мы едем навстречу приключениям!

***

Во время пути Брунгильда важно расположилась на коленях у тёти Розы, а нас, как каких-то диких зверей, усадили в переносные дорожные клетки и разместили на заднем сидении. Клотильду в клетку запирать не стали, вероятно, она не внушала никаких опасений.

Серж возмущался таким положением вещей:

– Почему это нас заперли в клетки, а вас – нет? – гневно спрашивал он, обращаясь к Клотильде.

– Потому что мы уже привыкли к поездкам в автомобиле, а вы – нет, и можете повести себя неадекватно, – терпеливо объясняла Клотильда, уютно расположившаяся на наших клетках сверху.

– Как это – неадекватно? – не понял Серж.

– Ну, в какой-нибудь критической ситуации, вы можете непредсказуемо отреагировать и помешаете водителю управлять автомобилем.

– Ну, ты даёшь Клотильда, – не унимался Серж, – ты, что нас плохо знаешь? Скажи, когда это мы вели себя непредсказуемо и неадекватно?

– Я знаю вас отлично, – спокойным тоном продолжала Клотильда, – но таковы правила, и не я их придумала. Хотя я лично никогда не усадила бы вас в эти клетки.

– Правила, правила, – недовольно пробурчал Серж, – для одних есть правила, а других они не касаются.

– Ладно, не стони, – сказал Жорж, обращаясь к Сержу, – потерпим немного, ничего страшного.

Тут тётя Роза, услышав нашу болтовню, видимо решила, что мы чем-то обеспокоены и решила поддержать нас словами.

– Котики мои, не волнуйтесь, скоро уже приедем на место, – обнадёжила она и добавила, немного погодя, – карапузики, вы, мои ненаглядные.

– Ну, вот, – раздражённо воскликнул Серж, – только этого ещё не хватало! Похоже, что нас здесь держат за умственно-неполноценных. С какой стати, скажите на милость, мне о чём-то волноваться. И какой из меня, взрослого и самостоятельного кота, карапузик, я спрашиваю?

Он ещё долго и весьма красноречиво возмущался. Жорж и Клотильда пытались его успокоить, а я лежал и думал, как хорошо, что тётя Роза не понимает нашего языка. В противном случае ей пришлось бы выслушать в свой адрес множество нелестных слов. Так под шумок я задремал и очнулся только тогда, когда мою клетку уже выносили на улицу.

– Надеюсь, нас, наконец, освободят из заключения, – всё ещё ворчал Серж, как старый дед, когда я открыл глаза. – Безобразие, какое! У меня уже все лапы одеревенели от неподвижности, скоро начнётся полный паралич.

– Да, замолчи, ты, – не выдержал Жорж. – Это у нас скоро паралич мозгов наступит от твоего ворчания. Что с тобой сегодня? Не с той ноги встал?