Я допил скотч одним глотком. Ощущение жжения в горле помогло вернуться к реальности. Задание. Поляков. Информация. Всё остальное – отвлекающие факторы.

Но когда я поднял глаза и встретился с её взглядом через весь зал, что-то щёлкнуло внутри. Она наблюдала за мной. Не как охранник за подозрительным гостем. Как равный за равным.

Это было… ново. Неожиданно. Опасно. И невероятно притягательно.

Я кивнул ей – лёгкое, едва заметное движение. Признание. "Да, ты права. Я не тот, за кого себя выдаю."

Я понял, что вернусь сюда завтра. И послезавтра. Не только ради Полякова и задания. Ради этого странного чувства – быть увиденным. По-настоящему увиденным, без масок и ролей.

Впервые за долгие годы мне хотелось не спрятаться за очередным образом, а показать что-то настоящее. Хотя бы часть. Хотя бы намёк.

Лифт отеля плавно остановился на восемнадцатом этаже. Я прошёл по пустому коридору к своему номеру, вставил карту в замок. Внутри меня ждала привычная безликость гостиничного интерьера – идеальное место для человека без дома.

Сбросил пиджак, ослабил галстук. Проверил номер на прослушку – чистый ритуал, который выполнял всегда, даже зная, что комнату проверяли перед заселением. Старые привычки умирают с трудом.

Достал из сейфа планшет, активировал биометрическую защиту. Три уровня шифрования – стандарт для полевой работы. Открыл файл операции, раздел наблюдения.

Пальцы зависли над клавиатурой. Я должен был записать её. Внести в список объектов, требующих проверки. Это был протокол. Но что-то останавливало.

«Форма охраны. Поведение – бывшая структура.»

Начал печатать сухие факты. Власова. Темноволосая. Около тридцати. Физическая подготовка. Военная выправка. Наблюдательность.

«Молчит, но думает. Смотрит. Фиксирует.»

Слова появлялись на экране, но они не передавали главного. Не объясняли, почему моё сердце до сих пор билось чаще обычного. Почему её образ стоял перед глазами – не как объект наблюдения, а как что-то… личное.

«Не местная. Потенциально – в схеме или против неё.»

Остановился. Перечитал написанное. Всё верно, всё по протоколу. Но ложь в том, чего я не написал.

Я не записал, как она смотрела – прямо, без страха и заискивания. Не упомянул тембр её голоса – низкий, с лёгкой хрипотцой. Не отметил, как двигались её руки – уверенно, без лишних жестов.

Не внёс в отчёт главное: она видела меня. Не маску, не роль. Меня настоящего.

Закрыл глаза, пытаясь восстановить профессиональный контроль. Это просто работа. Она – переменная в уравнении. Возможная угроза или возможный ресурс.

Но внутренний голос смеялся над этой ложью.

Открыл глаза. Посмотрел на свои руки – они были спокойны, но внутри бушевал шторм. Десять лет я не позволял себе… что? Чувствовать? Реагировать? Видеть в людях больше, чем функцию?

Она была опасна. Не для задания – для меня. Для того, что осталось от человека под слоями ролей и масок.

Я не записал это. Не мог доверить даже зашифрованному файлу. Некоторые признания слишком опасны, даже когда они безмолвны.

Сохранил файл, выключил планшет. Подошёл к окну. Город внизу светился тысячами огней – чужих жизней, чужих историй. Я всегда был наблюдателем, никогда – участником.

Но сегодня что-то изменилось. Будто кто-то позвал меня по имени – настоящему имени, которое я почти забыл.

Я стоял у окна, наблюдая, как рассвет медленно окрашивает горизонт. Не спал всю ночь – впервые за годы не из-за работы, а из-за мыслей, которые не давали покоя.

Эта женщина. Власова. Она продолжала стоять перед глазами, словно отпечаталась на сетчатке. Не красота – хотя она была красива. Не профессионализм – хотя он был очевиден. Что-то другое. Что-то настоящее в мире фальшивок.