Выдохнула, словно перед прыжком:

– У нас в зале есть один тип. Проблема не в нём. Проблема в том, как я на него реагирую.

– Красавец? – в голосе Вики мелькнула улыбка.

– Да не в этом дело. Понимаешь, он… будто бы видит меня. Не как охранницу, не как удобную функцию, а меня.

Пауза. Я почти видела, как Вика откидывается в кресле, обдумывая мои слова.

– И ты забыла, что ты на задании, да?

Я молчала. Правда была слишком опасной, чтобы произнести её вслух.

– Катя, – Вика заговорила мягче. – Ты можешь себе позволить, хотя бы один раз, просто почувствовать.

Горло сдавило. Эта простая фраза била по самому больному.

– Вот только если я почувствую – я могу всё испортить. Я уже была там. И знаешь, чем закончилось.

Мы обе знали. Предательство. Боль. Одиночество с ребёнком на руках.

После звонка я долго смотрела в выключенный экран телефона. Отражение показывало усталую женщину с напряжённым взглядом. Женщину, которая слишком давно забыла, что значит просто жить.

Допила холодный кофе. Горький. Как выбор, который мне предстояло сделать.

Добраться до казино я успела ровно к началу смены. Ноги привычно несли мимо главного входа к служебной двери. Сканер отпечатков, короткий кивок охраннику, и я оказалась внутри – в том самом мире, где была не Катей, а тенью, функцией, наблюдателем.

Не успела переодеться, как рация на поясе ожила. Короткий треск, затем голос дежурного:

– Власова, зайдите в кабинет 318. Срочно.

Триста восемнадцатый – административный блок верхнего уровня. Туда вызывали либо для премии, либо для увольнения. Но я знала – ни то, ни другое меня не ждёт. Это был кабинет, который обычно пустовал. Кроме случаев, когда приезжал он.

Дверь открылась бесшумно. За столом – Лебедев, мой куратор из "конторы". Человек без возраста, с лицом, которое забываешь, едва отвернувшись. Идеальный оперативник – невидимка в толпе.

– Садись, – он не поднял глаз от папки.

Я осталась стоять. Между нами всегда был этот молчаливый поединок – кто первым проявит слабость.

Он усмехнулся уголком рта. Выложил на стол фотографию. Снимок с камеры наблюдения, распечатанный на обычной бумаге. Человек входит в казино, полуоборот – и я узнала этот профиль, эту осанку.

– Прокопенко Александр Борисович, – Лебедев постукивал пальцем по фото. – Знаешь его?

– Видела вчера в зале, – ответила ровно, стараясь, чтобы голос звучал профессионально безразлично.

– Что заметила?

– Наблюдательный. Держится особняком. Пьёт мало. Играет осторожно, но не боится рисковать.

Лебедев кивнул.

– Наблюдай. Поведение подозрительное. Данных мало. Работай под контролем, как есть.

Я кивнула. Механически. Как солдат, получивший приказ. Но внутри, где-то между сердцем и диафрагмой, всё сжалось в тонкую, напряжённую линию: «Он – теперь объект. А значит, не твой. Никогда».

– Вопросы? – Лебедев сложил папку.

– Что именно ищем?

– Контакты. Разговоры. Особенно с персоналом казино. Возможно, он ищет кого-то конкретного.

Я снова кивнула. Профессионал. Машина. Функция.

– Свободна, – бросил Лебедев, уже уткнувшись в телефон.

Выходя из кабинета, я почувствовала, как внутри разрастается холод. Теперь у моей странной реакции на Александра появилось оправдание – работа. Я могла наблюдать за ним, изучать его. Законно. По приказу.

И это делало всё только хуже.

Спустилась в мониторную – крошечную комнату без окон, заставленную экранами. Бункер, где никто не мешает. Где можно спрятаться от мира и от себя.

Разложила на столе бумаги, включила планшет. Зашла в систему. Пальцы отстукивали привычный ритм по клавиатуре, создавая новый файл в базе. "Объект наблюдения: Прокопенко А.Б."