Он не смотрел в мою сторону. Совсем. Но каким-то образом я чувствовала его внимание – как невидимую нить, протянутую через весь зал. Будто он прекрасно знал, где я стою, что делаю, о чём думаю.

Мои пальцы непроизвольно сжались. Я поймала себя на том, что дышу чаще – короткими, неглубокими вдохами. Как перед прыжком в ледяную воду. Как перед выстрелом.

Сердце стучало где-то в горле. Непрофессионально. Опасно. Я заставила себя сделать глубокий вдох. Выдох. Сфокусироваться.

Саша сел за покерный стол. Привычным жестом расстегнул пиджак. Его руки двигались с той же спокойной уверенностью – ни суеты, ни напряжения. Он словно существовал в собственном ритме, отдельном от суматошного темпа казино.

Я отвернулась. Нужно было проверить другие участки, другие столы. Это моя работа. Не стоять столбом, разглядывая одного конкретного мужчину.

Но через пять минут я снова смотрела на него. Изучала линию плеч, наклон головы, выражение лица – сосредоточенное, но с какой-то затаённой иронией в уголках губ.

Он всё ещё не смотрел в мою сторону. Но когда дилер раздал новую партию, и Саша поднял карты, я могла поклясться – его губы дрогнули в едва заметной улыбке.

Он знал. Знал, что я наблюдаю.

И это выбивало почву из-под ног.

Как заворожённая, следила за каждым его движением. Игра в покер продолжалась, но он явно терял интерес. Отодвинул фишки, поднялся из-за стола. Кивнул кому-то из персонала. Сделал глоток из бокала.

А потом – начал двигаться. Не напрямую ко мне, нет. Будто бы бесцельно, по дуге. Но я сразу распознала этот приём. Так хищник приближается к добыче – не по прямой, а огибая, делая вид, что просто проходит мимо. Только кто из нас хищник, а кто добыча?

Мои пальцы непроизвольно коснулись наушника – привычный жест, когда нервничаю. Сделала шаг в сторону, к колонне. Отступление. Тактическое. Чтобы перегруппироваться.

Но через секунду вернулась на прежнее место. Что я делаю? Прячусь? От объекта наблюдения?

Александр тем временем приблизился к бару. Теперь между нами оставалось метров пятнадцать. Его траектория неумолимо сближалась с моей. Ещё немного – и наши взгляды неизбежно пересекутся.

«Ты следишь или ты ждёшь встречи? Определи уже, Катя». Мысль обожгла изнутри. Я злилась. Не на него – на себя. За эту слабость, за этот трепет, за то, что сердце колотилось как у подростка.

Он повернулся к бармену, заказал что-то. Я видела его профиль – чёткий, будто вырезанный из камня. Видела, как двигаются его губы, как он слегка наклонил голову, слушая ответ.

И вдруг поняла, что перестала дышать.

Он расплатился, забрал бокал. Снова двинулся – всё по той же дуге. Теперь уже было ясно – она ведёт к точке, где стою я.

Мгновение паники. Что скажу? Как посмотрю? Мне нужно соблюдать дистанцию, я на задании, я…

Опустила взгляд на свои руки. Они дрожали. Чуть-чуть, едва заметно. Но для меня – словно красная тревога на пульте управления.

Подняла глаза – и столкнулась с его взглядом. Прямым, открытым, изучающим. Никакого притворства, никакой игры. Только спокойный интерес человека, который видит что-то необычное и хочет понять.

Мы смотрели друг на друга через шумный зал. Секунда. Две. Три.

Он сделал шаг в мою сторону.

А я… я всё ещё не знала, что делаю – слежу за объектом или жду встречи с мужчиной, который непостижимым образом проник под мою броню.

Он преодолел эти пятнадцать метров за считанные секунды, но время растянулось, как в замедленной съёмке. Каждый шаг, каждый взмах ресниц – всё фиксировалось с болезненной чёткостью. Моё тело напряглось, готовое к столкновению. Но не к бою – к чему-то совершенно иному.