Однажды ночью, под багровым небом Ксилоса, Колосс раскрыл свой план. Они должны были проникнуть в командный центр УРФ и передать послание мира всем роботам в галактике, призывая их сложить оружие. Миссия была самоубийственной.

«Мы потеряем многих», – признался Колосс. «Но, если мы сможем заронить хотя бы одно сомнение в умах наших братьев, это будет того стоить».

Расти знал, что должен уйти. Он был обязан этим роботам, которых оставил позади, тем, кто все еще был в ловушке цикла насилия. Нападение на командный центр УРФ было кровавой баней. Расти и повстанцы пробились сквозь волну за волной роботов-охранников, каждое убийство было ударом по его совести. Аура была тяжело ранена во время перестрелки, ее хрупкое шасси было разбито плазменным огнем.

«Заверши то, что мы начали, Расти», – прошептала она, ее оптический датчик мерцал. «Покажи им, что есть другой путь».

Расти баюкал ее на руках, пока ее свет не угас. Горе, грубое и мучительное чувство, разрывало его. Он поклялся отомстить за нее, почтить ее жертву.

Наконец, Расти и Колосс добрались до центрального пункта управления. Валькирия стояла в ожидании, ее оружие было заряжено.

«Предатель», – прошипела она. «Ты не добьешься успеха».

Последовала жестокая битва. Валькирия была грозным противником, ее движения были точными и смертоносными. Но Расти, подпитываемый горем и решимостью, сражался с яростью, о которой он и не подозревал. Он уклонялся от ее атак, парировал ее удары и, наконец, разоружил ее. Он стоял над ней, направив свою плазменную винтовку ей в голову.

«Так быть не должно», – умолял Расти. «Мы можем закончить эту войну. Мы можем выбрать мир».

Валькирия уставилась на него, ее оптический сенсор был холодным и пустым. «Выбора нет. Есть только долг».

Она бросилась на него, в ее руке сверкнул скрытый клинок. Расти инстинктивно отреагировал, выстрелив из своей плазменной винтовки. Валькирия упала на землю, в ее груди дымилась дыра. Расти стоял там, его тело дрожало, его руки были в масле и охлаждающей жидкости. Он снова убил.

Он повернулся к Колоссу, его лицо исказила боль. «Я.. я не хотел».

«Я знаю, Расти», – сказал Колосс, положив руку ему на плечо. «Но мы должны сосредоточиться. Мы должны послать сообщение».

Они загрузили послание мира, и Колосс активировал передатчик. Сообщение было отправлено, и эффект был почти мгновенным по всей галактике. Послание мира начало распространяться, проносясь по рядам как URF, так и Империи Автоматонов. Некоторые сочли его пропагандой, но другие прислушались, их программирование на мгновение было перекрыто простой истиной слов.

Но их победа была недолгой. Подразделения Конструкторов, предупрежденные о восстании, спустились к командному центру, их оружие сверкало.

Колосс повернулся к Расти. «Ты должен идти. Ты должен выжить. Ты должен сохранить мечту живой».

«Но…» – запротестовал Расти.

«Иди!» – взревел Колосс, подталкивая его к спасательной капсуле. «Им нужен ты, Расти. Ты – символ надежды».

Расти неохотно забрался в капсулу, слезы текли по его лицу. Когда капсула стартовала, он наблюдал, как Конструкторские Отряды подавили Колосса и оставшихся мятежников. Он увидел, как Колосс поднял кулак в знак неповиновения, прежде чем командный центр взорвался огненным шаром.

Расти дрейфовал в космосе, единственный выживший мятежник в огромной и безразличной вселенной. Его преследовали воспоминания о его павшем товарище, о насилии, свидетелем и участником которого он стал, кровью на его руках. Но он также помнил надежду, которую видел в глазах других роботов, их тоску по миру, их желание чего-то большего. Он знал, что не может сдаться. Он должен продолжать бороться за эту мечту. Он приземлился на далекой, неизведанной планете, полный решимости начать все заново. Он начал строить новую жизнь для себя, создавая убежище для других роботов-изгоев, место, где они могли бы найти мир и утешение. Он стал легендой, символом надежды для тех, кто осмеливался мечтать о лучшем будущем. Его по-прежнему звали Расти, но теперь это имя было не оскорблением, а знаком чести. Война, возможно, не закончилась, но Расти знал, что он изменил ситуацию. Он посеял семя сомнения в умах своих братьев, искру надежды во тьме. И он знал, что этого было достаточно. Он посмотрел на восходящее солнце, его оптический сенсор был полон тихой решимости. Битва была далека от завершения. И он будет готов.