p. 73b16 Итак, то, что говорится о безусловно познаваемом «самом по себе» таким образом, что оно входит в сказуемое или входит в него через само себя, есть и с необходимостью.

Перечислив четыре указанных значения «самого по себе» для полноты различия, как уже сказано, теперь он определяет и говорит, что первые два значения «самого по себе» полезны для доказательных методов, а остальные два – нет. Третье значение вообще не предполагает, что одно сказывается о другом, но всякое слово обозначает некоторую сущность. Четвертое же, хотя и предполагает, что одно сказывается о другом как причина о причиненном и с необходимостью (причина есть причина причиненного, но такое не входит в посылку, а скорее способствует образованию целого силлогизма). Например, луна затмевается из-за заслонения землей. Мы не примем это как посылку, но, как сказано, причина затмения помогает нам в образовании целого силлогизма, занимая место среднего термина, как в таком силлогизме: «Луна заслоняется землей; заслоняемое затмевается; значит, луна затмевается». Здесь, хотя причина затмения луны – заслонение землей, это не включено в посылку, но помогло образовать средний термин. Более точное исследование этого мы проведем, когда он сам упомянет об этом.

Таким образом, только первые два значения «самого по себе» полезны для доказательных методов, принадлежа с необходимостью и «само по себе». И то, что первое значение «самого по себе» принадлежит подлежащему с необходимостью, самоочевидно, раз уж то, что включается в определение чего-то, должно принадлежать ему с необходимостью. Поэтому Аристотель и не считает нужным доказывать это. Второе же значение (когда подлежащее включается в определение сказуемого) кажется не принадлежащим с необходимостью, ибо сказуемое не принадлежит всякому подлежащему (ведь не всякое число нечетное, да и четное не всякому числу). Однако он показывает, что и эти [предикаты] принадлежат с необходимостью всякому подлежащему, поскольку их противоположности непосредственны и равнозначны противоречию. Ибо как противоречие, разделяя истину и ложь, присуще всему сущему и не-сущему, и всегда необходимо либо принадлежит, либо не принадлежит, так и здесь: поскольку всякое число либо четное, либо нечетное, мы говорим, что они принадлежат «самому по себе», всегда и с необходимостью, ибо необходимо, чтобы одна из сторон противоположности принадлежала тому, о чем она по природе сказывается.

Итак, определив это, он переходит к учению о всеобщем.

p. 73b16 Таким образом, то, что говорится о безусловно познаваемом «самом по себе» так, что оно входит в сказуемое или входит в него через само себя, есть и с необходимостью.

Перечислив четыре значения «самого по себе» для полноты различия, как уже сказано, и показав, что только первые два принадлежат с необходимостью, он делает вывод, полезный для доказательных методов, заключая из доказанного необходимость доказательных посылок. По сути, он говорит, что хотя все перечисленные значения относятся к необходимому, только те, что берутся для безусловно познаваемого (то есть собственно познаваемого) в посылки, таковы, что входят в сказуемое или входят в него через само себя. Этим он обозначил первые два способа значений «самого по себе», которые, как показано, суть необходимые и «самые по себе». Следовательно, доказательства строятся из необходимых посылок.

Как я сказал, через «входить» и «входить в» он обозначил первые два способа «самого по себе». Через «входить» – первый: поскольку каждое имеет свое бытие в своем определении и существует через него, он сказал, что подлежащее «входит» в сказуемое, как человек – в животное, разумное и смертное, которые о нем сказываются, ибо бытие человека – в них. А поскольку второй способ противоположен первому (в первом подлежащее включает сказуемое в свое определение, а во втором сказуемое включает подлежащее в свое), то, сказав о первом «входит», о втором он сказал, что сказуемое «входит в» подлежащее. Ибо здесь сказуемое существует благодаря подлежащему: четное или нечетное существуют благодаря числу. Поэтому он и сказал, что сказуемое «входит в» подлежащее, то есть имеет в нем свое бытие и сохраняется.