– Далёко идём, до Валахии нам добраться след, там злодей один живёт, мир захватить алчущий. Вот его мы и остановим. Такой мне от волхвов наказ, а котька за компанию, – бесхитростно и прямо ответил Волька.

– Ишь ты, как! – воскликнула бабка, удивляясь странности гостя. – Получается, что мир спасать идёшь?

– Получается так!

Чудаковатым показался Волька старушке, но в целом она видела и чуяла, что тот добрый малый, даже как-то прониклась к нему.

– А котейку твоего как звать?

– Да так и звать – просто «котька». Он вроде отзывается, а иного имени я още не дотумкал.

– Ну, пусть будет котька! Котька – хорошее имя для котьки, – скаля три зуба, засмеялась старуха.

Понравился Волька бабке своей честностью и простотой, отчего она решилась доброе дело сделать: позвала в избу, густой гречневой кашей с молоком угостила, настоем малины напоила. А в дорогу на прощание ещё и мешочек-огниво дала, авось пригодится. Раскрыл богатырь огниво, а там сухой мох, кремень и кресало, и вспомнил внезапно, для чего это надобно и как этим пользоваться. Вы не смотрите, что Волька недавно разум взрослого обрёл: он таки тридцать три года жил в мире, хоть и с младенческим восприятием, но память его много чего вбирала в себя цепко, а теперь иногда из подсознания всплывали моменты, которые зрелое сознание уже понимало, как и куда применить.

И отправились в путь-дорожку Волька-богатырь и Пушок, который пока просто котька в силу неграмотности первого путника, да и бабка Агафья, умей читать, могла бы подсказать имя котэ. Но увы, знание – сила, а здесь бабка и крестьянский сын были слабы.

Долго ли, коротко ли шли спасители мира, но добрались они до славного города Ахаса. А зачем, спрашивается, попёрлись они вверх по течению Дона, если им поскорее надобно добраться до моря? А потому что Всеволод и Пушок – они оба – чувствовали внутренний зов, как компас, который указывал, куда необходимо направляться для успешного выполнения миссии. Если звенит про Ахас, значит, надо идти тудысь.

Нынешний Ахас был не тот, что раньше. В прежние времена это было действительно городище, с крепостью, с башнями и защитными стенами. И народу немало жило, всё-таки на удобном месте пересечения речных и пеших торговых путей располагался сей град. А потом во времена нашествия Тамерлана поселение было сожжено дотла. Отстроенное заново пристанище, строго говоря, городом называться не могло, скорее просто станица, но зато теперь этот перекрёсток путей стал одной из ярчайших вольниц для ушкуйников, торгашей, татей, пиратов, грабителей, беглых крестьян и каторжников, и, конечно же, свободных донских казаков, которые здесь были на привилегированном уровне. «С Дона выдачи нет!» – таков был правдивый девиз свободных казаков, и Ахас стал сосредоточением и символом пиратской вольницы. Здесь можно было найти любой товар, взять в работу наёмника из многочисленных рядов тёмных личностей, пришедших сюда в поисках наживы, можно было нанять торговое судно, можно было самому наняться на корабль – хоть матросом, хоть грузчиком, хоть и ушкуйником.

Кипел и бурлил торговый Ахас. Былой военной мощи здесь, конечно, уже не было, но казаки отстроили себе небольшую крепость, где и заседали на правах хозяев и судей всего происходящего в торговом месте. Все тёмные делишки, преследующие целью увеличение прибыли, должны были приносить процент и хозяевам Ахаса. «Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясённою, нагнетённою и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам» – так говорилось в Священном Писании, и эту цитату вольные казаки, многие из которых не верили ни в бога ни в чёрта, свято блюли в свою сторону.