– Передохни, пока я отпираю дверь, – опомнившись, сказал Шестнадцатый до сих пор скрючившемуся буквой «г» парню. – Поговорим о твоей сестре внутри.

По странному стечению обстоятельств первый же ключ, какой Шестнадцатый вставил в верхний замок, повернулся. Со вторым и третьим замком произошло то же самое, и участок наконец открылся.

С новым ударом молнии хлынул ливень. Деревья, аллея, перекрёсток, дома – всё будто переместилось на рябящий экран лампового телевизора, потеряло чёткость за стеной дождя.

В участке царила безмолвная темень, пахло пылью. Вооружившись фонариком, Шестнадцатый отыскал за столом дежурного щиток и перевёл выключатели в режим «вкл». Замигали, загудели потолочные лампы. В их зеленоватом свете обнаружились протянувшиеся от фойе в противоположные стороны маленькие коридоры, по три двери в каждом. Слева в конце виднелся трафаретный знак лестницы, а справа – туалета.

– Может, вы уже выслушаете меня? – с неприкрытым раздражением поинтересовался парень. – Моей сестры в этих кабинетах нет.

Он демонстративно опустился на край стола и вытянул в проход длинные ноги в грязных стоптанных берцах. Только сейчас Шестнадцатый обратил внимание на темневшую припухлость вокруг его левого глаза, которую он всячески старался прикрыть волосами. Ударил правша, и, судя по нетронутым костяшкам, парень не ответил обидчику. Чей же удар он мог стерпеть с таким-то нравом?

Шестнадцатый достал блокнот, щёлкнул ручкой и напустил на себя внимательный вид.

– Назови своё полное имя, затем имя сестры и рассказывай, что произошло.

– Клим Петрович Полунин. Сестра – Марина Лукинична Полунина. Ей ещё семнадцать, по закону она несовершеннолетняя. Вы обязаны немедленно объявить её в розыск.

Клим вытащил из кофты фотографию и протянул Шестнадцатому. Сходство между братом и сестрой читалось сразу: оба бледные, с карими, широко посаженными глазами и острым подбородком, словно инопланетяне. В остальном же они не совпадали. У Марины были длинные волнистые волосы цвета пшеницы, а у Клима прямые и пепельные. Аккуратный нос со вздёрнутым кончиком у Марины не имел ничего общего с широким с горбинкой у Клима. Ещё не исчезнувшая до конца детская припухлость Марины резко контрастировала с осунувшимся угловатым лицом Клима. Суммируя всё: Марина походила на фарфоровую куколку, а Клим на злого эльфа.

– Вчера она соврала родителям и пошла на купальский костёр. Мы с Розой встретили её там где-то около десяти, плюс-минус минут пятнадцать. Я почти сразу тогда часы разбил. – Клим указал на треснутый циферблат с замершими в 10:10 стрелками.

– Как это произошло?

– Случайно, – буркнул тот и продолжил: – Последний раз я видел Марину, когда она убегала по берегу в лес. Там старая дорога к городу, заросшая крапивой и борщевиком.

– Ты уверен, что это была она?

– Я окликнул её. Марина обернулась и показала мне фак. По-моему, она ещё что-то прокричала.

– Вы с сестрой не ладите?

– С чего вы взяли?

Защищается. Или они поругались на вечеринке, или никогда не сходились характерами.

Шестнадцатый бесстрастно выдержал сердитый взгляд Клима и перевёл тему:

– А кто эта Роза? Она была с тобой всю ночь?

– Роза – моя двоюродная сестра по матери. Тётя Виктория её сюда на лето сослала. И да, она была со мной всю ночь. Мы вместе вернулись домой. Спросите отчима. Он сразу же проснулся и на… – Клим замолчал и, ссутулив плечи, спрятал руки в карманах рваных джинсов.

С отчимом и впрямь встретиться не помешает. Обстановка в семье часто служит причиной побега у подростков. А у паренька синяк…

– На вечеринке не произошло ничего необычного? Может, Марина с кем-то поссорилась, или кто-то к ней приставал?