– Осторожно, – немедленно вскричал сеньор Хосе, и Реня почувствовала, как он плотно обхватил её бёдра и прижался упругим брюшком. Разыграно как по нотам… так она и подозревала. И зачем? Что дальше? Крепко держа коварную шляпу пальцами за поля, она молча повернулась к нему мраморным лицом мадонны.

– Реня… – выдохнул сеньор Хосе, и не думая выпускать её из своих внезапных объятий, – вот ты и попалась-таки, пташка. Регина… Ты ведаешь, что по-латыни это королева?

Она молчала, и впрямь по-королевски глядя на него сверху вниз без улыбки.

– Ты знаешь, ты знаешь, – вдохновлённо пришепётывал пухлыми губами сеньор Хосе, – что ты и есть королева… свела меня с ума, негодная… Разве королевы подают капелюш[74], метут пыль и трясут ковры? Это не для тебя…

Оцепенев, Реня молча отвела лицо в сторону.

– Можешь мне верить… мне не надо скоро, не тут… Чтобы ты не сомневалась, – захлёбывался сеньор Хосе торопливым шёпотом, – я сразу открываю карты… Я сниму тебе хорошенький апартамент… для нас! Ты ни в чём не будешь нуждаться. Ты видишь, я приехал сюда ещё до войны в Европе… за это время кое-что достиг и кое-что добился… Мои дела идут отлично, солидно, – быстро и тихо шипел сеньор Хосе, широко раскрыв тёмно-карие маслины глаз для пущей убедительности. – Я могу себе это позволить. Ты там будешь пани и сама возьмёшь прислугу…

Реня покачала головой, чувствуя на себе его жадные пальцы.

– Ну, что ты молчишь? Что тут молчать? – слегка забеспокоился сеньор Лерман, видя, впрочем, что «королева» не казнила его плахой негодующей оплеухи. – Подумай сама, что тебя здесь ждёт, если не я? На фригорифико[75] сейчас не берут, перебор, и разве там праца[76] для такой, как ты? На ткацкую фабрику, весь день бегать при машинах и глотать пыль, за малый заробек[77]? В порту нужнее мужчины… Может, ты согласна на бордель? – Реня дрогнула, сверкнув глазами, Лерман усмехнулся. – А это наибольше реалистично тут для тебя – образования у тебя хорошего нет, ремесла никакого особо не знаешь, – спешил привести доводы сеньор Лерман, – тебе сказочно повезло встретить меня…

Он снял её со скамейки, довольно оглядел и, решив, что дело сделано благополучно, попытался похлопать только что купленную «королеву» по свежей запылавшей щеке.

– Нет, – наконец проговорила Реня, отпрянув.

– Что нет? – удивился сеньор Лерман. – Как нет? Почему?

Реня молчала, глядя в сторону. Лопнул воспалённый чирей пана Лермана. Не удалось удержаться… теперь и Стась останется без работы?

– Может, у тебя кто-то есть? – Реня медленно и неопределённо наклонила голову. – Кто, где?

– Там, – скупо отвечала она.

– Где, на родине? Здесь?

Реня пожала плечами, не отвечая, и снова подняла повыше свой гордый скульптурный нос.

Лерман нехотя выпустил её из рук, разом обмяк, притух и помолчал, озадаченно теребя в руках поля добытой в недрах полки шляпы. Не договорились? Сделка сорвалась… Она набивает цену, должно быть. Строит из себя честную? Неуместно. Это она напрасно. Жаль – ой, как хороша штучка!

– Это глупо, – наконец сказал он с досадой. – Всё строишь из себя королеву. Я тебе объяснил… Не будь дурочкой.

– Пан Юзеф, – медленно проговорила Реня, – у меня свои резоны. Думаю, мне лучше уйти от вас… ведь так?

Он хмыкнул, пожимая плечами. Фу, столько времени подбирался… Сходил ва-банк – и на тебе, мимо. А казалось, она просто хочет подороже взять. Вышло, спугнул.

– Ну, делай, как ты себе считаешь нужным, – Лерман поднял брови с видом «разве запретишь человеку делать глупости».

– Но только прошу, не выгоняйте моего брата… иначе мы с ним направду пойдём по миру. Прошу вас.