Толком рассмотреть Каим не получилось – на город к тому времени уже пали сумерки, а вскоре мы доехали до места. Завернули на огороженное высокими стенами подворье и повозка стала. Я осмотрелась и увидела не сильно большой дом из светлого еще, не потемневшего от времени дерева, за ним, поодаль - конюшня, во дворе колодец. Двор крыт шатром и вымощен деревянными плашками, а дом хорош – высокий, с частыми окнами, которые светились теплым свечным светом – нас ждали.

Муж должен был подъехать следом, а пока нас встречал высокий крепкий старик, назвавшийся Яковом, скорее всего, приехавший из Тарта вместе с моим мужем. Об этом говорила его одежда, то, как он держал себя – не хозяином, но и не слугой хозяина. Скорее – его сотоварищем. А еще из дома выскочила кухарка и убиральщица Уляна, как, оглянувшись, назвал ее Яков - улыбчивая девица с толстой рыжей косой и темными глазами.

Я успокоилась – ведь ехала в этот дом с неспокойной душой, все вспоминала, что сказала мне тогда мачеха. Особой веры ей не было, а только страшновато было и в самом деле увидеть в доме наложницу мужа. Ее здесь не оказалось.

Старик провел меня и Любчу в отведенные для жены хозяина покои и ушел. Любча пристально вгляделась в вошедшую вслед за нами Уляну и рыкнула на нее:

- Можешь уйти. Без тебя обойдемся.

На что девица ответила:

- Так показать хочу княжонке – где, что да как. Я ведь здесь только до…

- Какая она тебе княжонка? Она для тебя хозяйка, так и зови, убогая, - змеей зашипела Любча. Я погладила ее по плечу, успокаивая – с чего так ярится?

- Как скажете. Будут какие указания, хозяюшка?

- Нет, иди, отдыхай себе. Уляна?

- Уляна, или Ляна, как вам удобнее, а мне уже все одно, - все так же приветливо отвечала прислуга, - еды я наготовила, постель постелила, пить захотите – вон там взвар из лесных ягод. Доброй вам ночи, тогда пойду я?

- Отдыхай, Уляна, - отпустила ее я.

- Прощевайте тогда, хозяюшка, - низко поклонилась прислуга и вышла.

Любча стала раздевать меня, молча разобрала постель, подбила заново пышные подушки. Потом достала из сундука, что стоял в углу, тонкую сорочку, украшенную дорогим кружевом. Такую тонкую, что светилась насквозь. Я нервно засмеялась:

- Зачем такая? Что в ней, что без нее…

- Ты ничего не бойся, - вдруг потянулась она ко мне, обняла крепко: – Я с тобой останусь, сколько сама захочешь, и даже в Тарт поеду, если с собой позовешь. Помни, что я всегда рядом, Студена.

Расплела косу, рассыпала по плечам мои светлые, почти белые патлы, упавшие до колен, пропустила их сквозь пальцы.

- Жаль красу такую…

Прислушалась… и я тоже услыхала, как стукнула входная дверь. Любча погладила меня по голове и вышла, а я осталась и осмотрелась – куда попала? Светлица была небольшой, так и сам дом не то, чтобы велик. Полы устланы коврами зеленого цвета с белыми цветами по краю. Большая кровать посреди комнаты, а сбоку креслице и небольшой стол с бумагами и писчими принадлежностями. Вдоль другой стены – мои сундуки рядком. Я подошла к двери и прислушалась. Сердце стучало в горле и руки стали влажными от переживаний. Я не успела лечь в кровать, как учила Друна, а так и застыла возле входа, когда дверь открылась, и вошел мой муж.

11. Глава 10

Он уже снял верхнюю одежду и оставался только в домашней обувке, штанах да широкой белой рубахе, заправленной под низ. Я замерла, стоя босиком на ковре. Опустив голову, мельком взглянула на свою одежду и охнула, испуганно скрестив руки на груди… «что в ней, что без нее» – тело просвечивало сквозь невесомую ткань. Муж прошел ко мне, взял под локоть и провел к кровати, усадил на нее. От его прикосновения окатило душной волной, и сразу вспомнился наш поцелуй. Зажмурила глаза, застыдившись, и опять покраснела. Хотелось посмотреть на него, но я не смела… совсем потерялась в своем смущении. А он сел в кресло, вздохнул, помолчал малое время и тихо заговорил, давая мне возможность поднять взгляд и любоваться им: