Поезд двигался не торопясь, за окном медленно плыли пейзажи Подмосковья. Собственно, это был один пейзаж – с лесом, полем, дальней деревушкой на холме. Скромное очарование глаз! Наверно, такой эта земля была и сто, и триста лет назад. Пустить всё под нож, вырубить, распахать, застроить жильём и заводами – нет, почему-то хотелось, чтобы эту землю обошли стороной всякие, даже самые социалистические, преобразования.

Тем более, о переустройстве вопило всё, что находилось рукотворного вдоль железной дороги! Длинные бараки, косо припавшие к земле домишки, станции с обшарпанными кассами и деревянными платформами, у которых подолгу стоял поезд, овеваемый запахами уборных.

Наконец, доехали!

Аня вынула листочек, на котором Наталья Ильинична записала, как от станции добраться до дачи, и протянула её Николаю:

– Ведите, товарищ командир!

Посёлок оказался чистым, уютным местечком с тенистыми улицами, идти по которым было вдвойне приятно, читая на табличках: улица Нагорная, Лебяжья, Серебряный ключ.

Дача, где жили Снегирёвы, находилась в Чистопрудном переулке.

– А вы от Чистых прудов к Чистым прудам переехали! – пошутил Колпин, когда на крыльце террасы появилась, не веря своим глазам, Наталья Ильинична.

– Коля?! Ты?!

– Я, Наталья Ильинична! Решил вас проведать, заодно гостей привёз!

К ней уже со всех ног бежала Лиза.

– Лизонька, здравствуй, моя хорошая! – обняла её Наталья Ильинична и радостно позвала мужа: Паша! Смотри, кто к нам приехал!

Павел Демьяныч вышел на террасу в атласной зелёной пижаме, держа в одной руке очки, в другой газету, прервав вдумчивое чтение фельетона.

– Милости просим! – произнёс он с искренней приветливостью. – Теперь Наталье Ильиничне не будет так скучно! – И, сойдя со ступенек, пожал Колпину руку. – Здравствуй, Коля! Какими судьбами?

Для человека государственного, а он себя именно таковым и считал, всегда очень важно знать истинное положение дел из первых уст, а кто, как не кадровый военный, лучше кого-либо знал о событиях последнего года: бои на Халхин-Голе, присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии, финская кампания!

Колпин сразу почувствовал, что Павел Демьяныч обязательно подступится к нему с серьёзным разговором. Но очень уж не хотелось тратить на это время, которого и так оставалось меньше суток.

– Следую к новому месту службы. Заехал вот по пути в Москву. Завтра убываю!

Аня невольно подняла глаза на Колпина, в которых просквозило досадное «завтра?!».

Но он, похоже, этого не заметил.

– Павел Демьяныч, а есть у вас тут речка или пруд? Пока ехали, всё мечтали искупаться!

– Да, жарко! Водоём имеется. Проводим гостей? – обернулся Павел Демьяныч к супруге.

– С удовольствием!

Водоёмом оказалось небольшое озеро, находившееся на окраине посёлка, окружённое с трёх сторон реденькими берёзками и осинами, посланными к его берегам большим лесом, который поднимался позади стеной. Разве художнику запечатлеть все чу́дные уголки русской природы?!

Время у воды всегда пролетает быстро, особенно в жару, когда то и дело приходится окунаться. Лиза и вовсе не желала вылезать на берег и плескалась «до синих губ». Да и как тут вылезешь, если дядя Коля научил тебя плавать (на самом деле, только держаться на воде, но для ребёнка это почти что научиться плавать)!

Павел Демьяныч и Наталья Ильинична устроились в теньке. Павел Демьяныч, оставаясь в пижамных штанах, оголился до белой майки, Наталья Ильинична сидела в лёгкой блузке и обмахивалась газетой, которую она отняла у мужа, так и не дав ему дочитать фельетон. Они переглянулись, когда заметили над правой лопаткой Колпина затянувшееся выходное отверстие от пули.