– Угу-угу, а что случилось? – заботливо вопрошал старик.

– Я устал… мне хочется отдохнуть! Но помощник не прилетел, поэтому уже сутки не отхожу от лавки! – волнообразным голосом, пропитанным желейной досадой, отвечал пришелец.

– А чего в другом конце вселенной не учат ходить на перекуры?

– Пер? Перекур? – шесть бильярдных шаров едва не выкатились из глазниц, а затем Лууид поводил щупальцем по экрану.

«Перекур: распространенный в Солнечной системе способ отлынивать от работы. Поработал десять минут? Перекур», – ответил механический голос, и Лууид, не веря своему счастью, затанцевал танец взволнованного желе.

– И сколько длится этот ваш «перекур»? – пробудилась жилка потомственного торговца.

– Дело практики и фантазии, – начал Хьюго, – перекур и чашечка кофе, ну, предположим, десять минут. Пока добрался до курилки, уже пятнадцать минут прошло, а вернуться назад так все сорок пять. Пять минут бурной деятельности на пределе возможностей, пять минут деятельности обычной, неспешной и снова на перекур.

– Бллл, дай-ка мне подумать… – задумчиво покачивался Лууид.

– Не удивлен, что тебя выставили из той конторки, Хью, но черт возьми, ты бы хоть раз попробовал научить пришельца чему-нибудь хорошему? – с отцовской теплотой проговорил старик.

– Минуточку внимания! – пришельцы уставились на Лууида. – Я ухожу на перекур!

– Ну можно и так, – растерянно пожал плечами Хью.

С того дня прошло почти десять лет. Лууид пристрастился к никотину, и каждые полчаса, как завиденный шел, наполнятся сизым дымом, напоминая не зеленое желе, а муторный дымный шарик, который, если лопнет – скроет в тумане Луну.

Лууид замахал, когда увидел Дока и Хьюго, однако больше он не орал на весь космопорт, а лязгал по кнопочке на планшете, и тот демонстрировал бегущую строку «хозяин вернется через пятнадцать минут». Никто не возникал, да и попросту не решался нарушить священный обряд, ведь перспективы после покупки информации были так себе. Бегать за смертью, когда та сама рано или поздно придет, – расточительная трата жизни, которую лучше потратить в очереди.

Курилка находилась на борту новехонького корабля ZX-C, созданного эфемерными существами, сокращенно эф-су, с планеты Преисподняя-011. Если бы не специальные тактильные костюмы, которые, согласно закону, они должны не снимать, то их злые морды могли бы разглядеть разве что пришельцы, видящее во всех спектрах или облаченные в боевые костюмы. Не сказать, что эф-су обделены креативом, но корабли делали под стать себе: едва заметными, и если присмотреться, то зловещая морда с широко раскрытой пастью походила на кошмар, который не хотелось бы увидеть ночью. Инженеры эф-су постарались передать послание вселенной: «Это будет последнее, что увидишь», – и те, кто сталкивались с пиратами на ZX-С, даже не понимали, с кем столкнулись? Уж больно хороша маскировочная система корабля, а даже если бы они и поняли, то не плевать? Последнее, что они видели —зловещую пасть, открывающую врата в преисподнюю.

Лууид обнял Хьюго, зная, как тот ненавидел липкие объятия. Пупырчатые щупальца оставляли зеленоватую слизь на одежде, и это неимоверно раздражало любого землянина. Прачечные так и не научились отмывать ее, хотя с другими пакостями вселенной справлялись на ура. Только когда конструкция пятиэтажного мата достигла шестого этажа, Хьюго вспомнил, что снял скафандр, а потому прекратил ругаться. Лууид был не в восторге от словесных построений, и, чтобы оправдать усилия, потраченные на их возведения – потрепал Хьюго по голове, как треплют сорванцов.

– Опять, – безжизненно обронил Хьюго, дав себе слово больше никогда не снимать шлем своего древнего скафандра.