Та, на кого намекал Док, должна Хьюго несколько сот тысяч ответов. К моменту, когда или если они ее найдут, Хьюго дал себе слово, что отбросит вопросы, выжимающее все соки из сердца, оставив лишь те, что диктует расчетливый ум охотника за головами.

– Ладно, я в деле.

Старик подпрыгнул и ударил пяткой о пятку, как лихой ковбой, разве что без характерного «и-ха».

Человечество отправилось в космос не только ради воплощения фантазий о колонизации, установления демократии на планетах, где плевали на демократию, и не только космической романтики ради. Чаще в космос отправлялись по банальной причине – деньги. Большие корпорации зарились на астероид «Психея» с того момента, как крошку разглядели в телескоп. Тогдашняя стоимость астероида была приблизительна равна девяти тысячам годовых ВВП Земли и ее спутницы.

«Инвестиция в Психею – инвестиция в будущее планеты Земля» – повторяло со всех экранов Правительство Земли, и отстроив быстроходные баржи тут же отправило их возводить станцию «Копи́».

Четыре года механические братья рудокопов насиловали «Психею». За это время правительство подверглось нападкам со стороны правозащитников астероидов, которые появились вместе с новой волной хиппи. Только вместо: «мир-вонючие-патлы-беспорядочные-половые-связи» эти проповедовали другое: «мир-космос-половые-связи-с-астероидами». Чтобы заткнуть набирающую популярность шайку, разросшуюся до семи с половиной миллиардов, правительство решило расширить станцию «Копи́», приделав к ней с десяток огромных модулей. Заодно воздвигнув в центральном мемориал астероиду с банальными словами благодарности. На церемонии какой-то одаренный член правительства, которого после избрали министром по делам с астероидами – приклонил колено и извинялся перед «Психеей». Вскоре интерес к астероиду иссяк по причине полной переработки на ресурсы, да и станция оказалась ненужной. К тому же, любители астероидов нашли новый, который нужно защищать, а правительство перерабатывать. Здесь и началось самое интересное.

Станция начала переходить из рук в руки. То корпорации делили ее, пытаясь использовать как плацдарм для дойки бюджета из правительства, мол, «всегда найдется, что переработать». То к преступникам, которым нужно было безопасное место, каким станция и стала, когда выгнали корпорации. В конечном счете, через пятые руки станция стала оплотом для космических пиратов. Главари решили, что урвали большой куш, и с тех пор занимались всем для поддержания деятельности станции, кроме пиратства. Рестораны, аттракционы, парки под куполами, парки с разных уголков вселенной, и все это под пристальной охраной пятого или десятого поколения пиратов. От пиратства у главарей остались разве что мемуары предков, вне станции их стали звать сраными капиталистами, но на «Копи́», дабы избежать проблем, им говорил почтительное «космический пират», если сокращенно, то «КоПи». Бывшие пираты даже тут сумели извлечь выгоду. Когда станция «Копи́» стала созвучна сокращенным «КоПи» и ассоциироваться с пиратами, те придумали слоган, чтобы пришельцы и люди заинтересовались новой вехой в жизни станции: «Копи и купи». Неплохо как для пиратов. В народе станцую прозвали «КИК». И да, во вселенной любили сокращения, придерживаясь мнения Вселенского Правительства: «Лучше уж названия, чем расы», – однако, когда дело доходило до расправы с какой-нибудь системой, идущей наперекор общему курсу, то они не стеснялись сокращать расы до основания.

КИК по праву считался одним из десяти самых безопасных мест во вселенной, занимая почетную восьмую строчку. Никакого криминала, хотя все причастные к Великому Дню семьи – пиратствовали, но за пределами Солнечной системы. На станции же сторожили, жили в роскоши, при этом не забывая пополнять кадровые запасы и набирать команды для вылазок, Вселенная весть куда.