По размерности «система – система» средневековье создавало вызов борьбы «закрытых» систем. Несмотря на то, что христианство было революцией, которая претендовала на глобальное объединение человечества, его реальное социокультурное существование показало возможность разделения такой религии на множество конфессий, каждая из которых отрицает все другие и является идеологическим основанием отдельной социокультурной системы. Борьба таких систем становится обоснованной религией, которая в изначальном варианте хотела объединить человечество.

Если собрать все описанные вызовы вместе, то получим вызов негатива «закрытого» универсума, ответ на который должен был последовательно развертывать шаги «открывания». На каждом таком шаге происходила локальная революция-реформа «открывания» мира. В качестве консервативного ответа на это выставлялась новая форма консерватизма. Чем более всёобъемлющим становилось утверждение «открытости», тем более можно было говорить о том, что очередной кризис модерна является выражением отпадения от духовной глубины. Интегральный традиционализм Генона появляется в той фазе развертывания модерна, которая распространяет принципы «открытости» на весь мир. Это с его точки зрения даёт основания для идентификации современности как точки максимального отпадения от традиции и возможности возврата к исходному пункту исторического циклизма, суть которого передаётся индуистской концепцией Манвантары.

Надо обратить внимание на то, что позиция Генона является авангардной, то есть той, которая рисует максимально «чёрно-белую» логику. Для него в модерне нет никакого позитива, только негатив. История мировой модернизации является историей продолжения мирового отпадения от глобальной изначальной традиции. Современный этап этого отпадения демонстрирует завершающую часть мирового цикла, «тёмный век». В качестве ответа на это состояние должен наступить новый цикл, новое погружение в традицию, «чёрное» содержание мира должно смениться «белым». В этом смысле Генон является авангардистом, как и другие теоретики начала ХХ века. Кризисные явления этой эпохи стали вызовом, ответ на который породил разные версии авангардного мышления. В про-модерновой версии это был авангард, связанный преимущественно с коммунистическим проектом. Первая мировая война создала вызов, который можно было проинтерпретировать как вызов борьбы ещё до-модерновых в своём содержании империй. Ответ на такой вызов создавал новую волну либерально-демократических преобразований. Ту же самую войну можно было проинтерпретировать как войну капиталистических империй. Тогда ответом на неё становилась коммунистическая революционность. Её формы в максимальной степени утверждали «чёрно-белую» логику. Капиталистический (и вообще весь до-коммунистический) мир рисовался чёрной краской, а будущий коммунистический – белой. В контр-модерновом варианте авангардный пафос выражался в бескомпромиссном воспроизведении древней логики отпадения мира от своей духовной основы. Современный мир здесь рисовался чёрной краской, а мир изначальной глобальной традиции – белой. Генон выразил именно такой вариант традиционализма. Это и глобальный, и авангардный традиционализм. Нетрудно видеть, как этот вариант авангардного мышления участвовал в войнах материализованных авангардов той эпохи на контр-модернистской стороне.

Перейдём к анализу второй главы книги Генона: «Противостояние Востока и Запада». Вот содержание этой главы.