Ему не хватало окон в этом бункере. Сейчас он бы подошёл и посмотрел на панораму Москвы – это помогало бы ему лучше мыслить.

– Ну что, народ, что будем делать? – спросил Сталин.

– Икона чудотворная, уже не раз нас спасала, – сказал Берия, хотя без особой уверенности.

Митрополит Алексий молчал. Он лихорадочно размышлял. Это был отличный шанс для возвращения православия в русский народ. Он не смел это упустить. Но Сталин – он был совершенно непредсказуем. Как всё это ему преподнести?

Наконец он начал:

– Товарищ Берия прав. Вспомните ситуацию 1612 года, когда поляки овладели Кремлём и по всей святой Руси начали проливать кровь. Тогда русскому князю Минину явился преподобный Сергий. Он велел ему собрать войско и освободить Москву. Так оно и случилось. Однако Кремль не сдавался, и тогда Минин приказал князю Пожарскому принести Казанскую Богородицу. Отслужили молебен, во время которого пришла весть, что московские святые, чьи мощи покоятся в Кремле, указали архиепископу Арсению, с какой стороны ударить и в какой день это сделать. Так наши прогнали поляков, и началось скорое освобождение Руси от католической заразы.

– А когда в 1812 году Наполеон подошёл к Москве, накануне битвы при Бородино сам князь Кутузов молился с войском перед Казанской Божией Матерью. Это стало началом поражения дотоле непобедимого француза, – добавил Берия, который был большим поклонником Наполеона.

Сталин улыбнулся, как лис, прикусил мундштук трубки и почесал свои усы. Наконец он заговорил:

– Братья, это тяжёлые дни для нашей Родины. Я решил – мы сделаем всё, о чём нас просит Божья Матерь. Вперёд!

По приказу Сталина митрополит Алексий связался с представителями Русской церкви и советским правительством, передав всё, что было повелено. Началась интенсивная переписка во все стороны. Телеграммы сыпались, словно летний дождь.

Сталин вызвал митрополита Ленинградского Алексия (Симанского), вместо местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия Страгородского, и пообещал выполнить всё, что передал митрополит Илия. Всё случилось так, как было предсказано. Сил остановить врага не хватало. Была страшная голодовка, каждый день умирали тысячи людей

Январь 1942 года.

В своей неумолимой наивной доброте митрополит Илия верил, что имеет дело с истинными борцами за славу Православной церкви. Негодяи чувствовали его честность и были довольны. Злодеям льстит, когда их ведет какая-нибудь добродетель. Это сдерживает их и им нравится.

Сталин, диктатор, ищущий соломинку спасения для своей власти, для народа, потерявшего веру в него. Берия, властитель из тени, человек, который не вылезал из задницы Сталина. Маршал Жуков, который только что вышел из тюрьмы, бывший раб, вор и соглядатай, прежде чем стал генералом и направил пушки на монгольские границы.

Он читал письмо, в котором ему сообщали, что из Владимирского собора вынесли Казанскую икону Божией Матери и с крестным ходом обошли с ней Ленинград. Илия вспомнил слова святителя Митрофана Воронежского, которые он сказал Петру Первому о том, что город святого апостола Петра избрала Сама Божья Матерь, и пока Ее Казанская икона в городе, пока есть молельники, враг не войдет в город. Илия был доволен. Снова пробудился дух православия, русские не забыли Иисуса Христа.

Он позвал монаха Петю.

Илия с любовью остановил свой взгляд на Пете. Он сразу полюбил его. Петя с детства тянулся к церкви. Ребенок обладает такой силой, что может завоевать любую любовь. Всё, что в Илии могло любить, обратилось к этому ребенку. Это милое, невинное существо стало добычей для сердца, обреченного на одиночество. Он любил его всем сердцем – одновременно как отец, брат, друг и творец. Это был его сын. Не сын по плоти, а сын его души. Он не был ему отцом по крови, и это не было делом его плоти. Но он был его учителем, и это было его шедевром. Он сделал из этого ребенка господина. Кто знает? Может быть, великого человека. Ведь такими бывают мечты.