Слова взбаламутят горячее сердце Пети. Он глубоко нырнул руками в рясу, стараясь скрыть пылающее в нём напряжение. Боль была слишком сильной, и он начал тихо читать «Отче наш». Его голос был полон пылкого чувства – и все пассажиры, словно под чарами, замерли и слушали. Тихий трепет сквозил в каждом сердце. Даже Иннокентий, удивлённо глядя на Пети, сам подумал: «Что-то с ним…»

После полудня двери вагонов снова захлопнулись, и поезд отправился дальше, скрываясь в густую пелену северного тумана. По графику он несколько часов простаивал на малых станциях – компоновка пополнялась новыми вагонами, среди которых появились платформы, гружёные танками и грузовиками. Теперь их везли две мощные локомотивные головы, но поезд всё равно медленно полз вперёд. Иногда равномерный рельсовый ритм прерывали крупные города: Армавир, Ростов, Краснодар – на каждой станции партийные комиссары выходили встречать поезд, предлагали помощь с медикаментами. Икона молчаливо покоилась на старой полке – никто не обращал на неё внимания.

Ночь снова начала наступать, когда состав остановился на станции в нескольких километрах от Сталинграда. Город тонул в кромешной тьме. Вокруг царило безмолвие – ни снаружи, ни внутри вагона не было видно ни одного человека. Рядом с составом прошла глухая фигура – старая крестьяночка с двумя корзинами еды в руках.

– Пельмени! Тёплые! Рыба! Пирожки с сыром и мясом! – её пронзительный голос прорезал тишину, но никто не выходил. Старый поезд хранил секреты внутри.

Из мрачного предместного павильона вышел человек в чёрной рясe, с капюшоном, ниспадающим на лицо. Он оглянулся по сторонам и пошёл вдоль вагона, но особенно внимательно осмотрел Пе́чу, только что вернувшегося из прогулки. Иннокентий читал Новый Завет – он держал книгу прижатой к груди, не отрывая глаз от монахa-чтеца.

Тот человек сделал резкий шаг и заглянул внутрь.

– Ты несёшь икону? – спросил он тихим, но твёрдым голосом.

Петя отпрянул: сердце застучало беспокойно, но он молчал.

– Послушай… – продолжал незнакомец шепотом. – Если ты не выйдешь из поезда и не пойдёшь со мной сейчас… – в голосе прозвучала угроза: – тебя ждёт страшная судьба.

Секунды казались часами. Петя посмотрел на Иннокентия, который всё так же молча сидел с книгой на коленях. Он начал собирать вещи – знак, что готов выполнить приказ невидимого голоса.

Они осторожно спустились с вагона. В тёмной чаще ожидала группа человек – порядка ста душ. Все стали на колени, а затем один за одним подходили к иконе, которую держал Петя, и целовали её. Трепет и благоговение наполняли ночь.