Представляла, как стою в платье с кринолином перед огромными сверкающими окнами, освещенная сотнями свечей и радужными зайчиками от хрустальных абажуров. Это было очень волнительно – заглянуть в кусочек мечты изнутри, вдруг там все еще горят те самые свечи, играют оркестранты, а лакеи подают дамам в пышных платьях напитки, а с потолка свисают фальшивые алмазы люстры.

Автомобиль сделал небольшую петлю по двору и остановился на дорожке перед парадным входом. К нам тут же подскочил молодчик в черном костюме и вытянулся, открывая дверь перед Германом Платоновичем.

Я растерялась: должны ли открыть двери мне? Решила, что сейчас я самостоятельная феминистка, и будет жутко неловко, если дверь мне не откроют – буду до ночи сидеть в пустой машине, хлопая глазами. Может, это только перед аристократами делают, а я аристократом даже не пахну… Хотя, секундочку, я понюхала свой рукав – немножечко пахну! Хорошо притерлась.

Я втянула воздух полной грудью и почувствовала, как сад вокруг особняка благоухает. Это было неожиданно, ведь за воротами, на улице, пахло асфальтом и пылью, там было душно и грязно, и не было даже намека на цветочную симфонию, что так сладко разлилась по моим легким. Если мне все это кажется, то обонятельные галлюцинации стали для меня качественно новым уровнем!

Когда я выбралась, Граф уже стоял рядом и снова предлагал мне свой надежный локоть. Даже если я сделала что-то не так, он не подал виду. Мы поднялись по низким широким ступеням к тяжелой резной двери особняка.

– Егор, проводи Киру в отдел кадров, – Граф снял мою ладошку со своего локтя нежно похлопав по ней. – Кира, ничего не бойся! Егор о тебе позаботится, он уже получил полные инструкции.

Прекрасный мужчина развернулся, элегантно махнув своей изысканной тростью, и бодрым шагом спустился с лестницы. Он вновь уселся в свой автомобиль, унося с собой ореол сказочности и таинственности. Аромат его парфюма еще немного витал в воздухе, но вскоре растворился, оставив лишь легкое воспоминание.

Я стояла в растерянности, с легким привкусом обиды, по моим ощущениям, Граф был обязан оставить мне хотя бы кулек конфет. Но праздник завершился, а маленькая девочка в моей душе требовала продолжения.

Мужчина, которого Граф назвал Егором, открыл тяжелую дверь и придержал ее для меня. Мы вошли в прохладную тень, и я по привычке понюхала воздух, пытаясь уловить атмосферу незнакомого помещения.

В просторном холле пахло вишней и свежераспиленным деревом. Этот запах показался мне неожиданным, слишком уютным для такого учреждения. Если, конечно, старинный пафосный особняк можно назвать учреждением, но Отдел – это учреждение, скорее всего, вне зависимости от здания. Моя логика казалась мне непробиваемой. А слово «учреждение» слишком сильно ассоциировалось с другими словами, такими как «бюрократия», «серость» и «пыль». Его произносить было неприятно, будто собрали все самые острые буквы в одно слово.

Егор осмотрел меня беспристрастным взглядом, особенно задержав его на моей футболке с розовым квадратом из стразиков и широких джинсах с рваным краем чуть выше лодыжки. Он кашлянул, но промолчал.

Хотя мог бы и похвалить мой чудесный вкус. Я заменила шнурки на розовые атласные ленточки, и сочетание с футболкой выглядело трогательно; получился цельный образ, отражающий мой легкий кокетливый характер. По крайней мере, я предпочитала верить, что у меня легкий и кокетливый характер.

Он посмотрел на свои часы с фиолетовой подсветкой, поднял бровь, еще раз осмотрел меня с ног до головы и покачал головой. Этот фиолетовый циферблат диссонировал с черным костюмом. Никакой индивидуальности и самовыражения в одежде, но хоть настройки гаджета выделяли его из толпы.