Психолог не сразу понял, что звук доносится со стороны его стола. Я сидела лицом к столу, а он был обращен к окну, и дневной свет для него был гораздо ярче лампы. Он сначала морщился, всматриваясь в окно, видимо, думая, что звук идет с улицы. Но потом перехватил мой взгляд, обернулся, и кровь отхлынула от его лица. Игорь Николаевич начал бледнеть, пока его губы не приобрели голубоватый оттенок. Руки психолога подрагивали, а затем эта дерганность передалась всему телу: он подорвался встать, передумал и сел обратно, снова вскочил.

– Пожалуйста, посидите тут, я сейчас вернусь! – он все же кинулся к столу, выдернул шнур лампы из розетки, опасливо обернулся ко мне.

Он попытался улыбнуться, но я не поверила в искренность этой улыбки ни на секунду – его глаза слишком испуганно метались. Дрожащей рукой он достал платок, обтер лоб, снова посмотрел на меня, махнул рукой и выбежал из кабинета. Не просто вышел, а именно выбежал, подергиваясь так, будто боялся оказаться ко мне спиной.

Я услышала щелчок замка. Меня заперли.

На секунду мне пришло в голову, что, возможно, он всего лишь пациент? Как в том анекдоте про психбольницу: кто первым надел белый халат, тот и доктор. Но нет, я же видела его на сайте, когда записывалась. А вряд ли пациенту дадут все это сделать.

А это значит только одно… Я опасная.

Я достала телефон и начала искать в интернете признаки опасных психических заболеваний. Увлеклась: почти все симптомы почти всех психических расстройств мне подходили.

Через двадцать минут дверь открылась. В дверном проеме стоял неземной красоты мужчина. Он был так широкоплеч, что казалось, дверной откос слегка ему жмет.

– Герман Платонович! – представился он, проходя в кабинет чуть боком и пригнув голову. Так часто делают высокие люди, просто по привычке, чтобы не биться головой о косяки.

За его спиной мельтешил мой психолог, выглядывая то с одного бока, то с другого, раскрасневшийся, потный и взволнованный. Он с почтением смотрел снизу вверх на мужчину, потом с беспокойством на меня, снова с почтением на мужчину. Если он все двадцать минут провел в таком состоянии, то я за него волнуюсь – так и инсульт получить можно. Нервы ему надо лечить, определенно. Но это его проблемы; я лучше буду любоваться его спутником.

– Кира, – представилась я, хлопая восхищёнными глазами. – Вы психиатр?

Я была готова отдаться лечению прямо сейчас. Пеленайте меня в смирительную рубашку, несите на ручках в палату.

– Лучше! – ответил он, хитро щурясь и сверкая идеальными зубами. – Граф!

«Пациент», – мелькнула мысль. В безумцах есть свой шарм, а тут его столько, что грейдером копай, КАМАЗами вывози – всё равно останется, чтобы заполнить все пустоты моего одинокого сердца.

Но «Граф» оказался не диагнозом, а вполне настоящим титулом. Хотя удостоверения, подтверждающего его статус, не оказалось, мне показали удостоверение Отдела.

Я, конечно, отличу ненастоящее удостоверение от настоящего только в том случае, если на нем будет написано, что оно ненастоящее, поэтому впечатлилась и сразу поверила: сотрудник Отдела врать не будет.

Признаюсь, я ожидала санитаров, а не… вот такого! Сидела взаперти и думала, разрешат ли мне перед госпитализацией собрать вещи дома или хотя бы скинуть родителям список нужного для передачки. Гадала, можно ли взять фен с собой или на нем можно повеситься, поэтому нельзя. Уверена, если спросить, можно ли повеситься на фене, то мне его точно не разрешат.

Возраст Германа Платоновича было сложно определить, но я решила, что ему около пятидесяти. Ранее настолько взрослые мужчины меня не привлекали, но он был слишком красив, чтобы возраст его портил; наоборот, это придавало ему статусный лоск. Высокий, моя голова едва достигала его плеча. Он не походил ни на кого из моих прежних знакомых. У него была белоснежная аккуратная борода, стильная стрижка и костюм-тройка, который идеально сидел на спортивной фигуре. Седина не старила его, а скорее выглядела как продуманный стилистический прием, оттеняющий бронзовый загар. Он был одновременно ухоженным и естественным, словно вся эта отшлифованность произошла сама собой, а волосы лежали не от геля, а от природы, волосок к волоску. Специально добиться такого эффекта невозможно, я в этом уверена.