Еще издали на выходе из базара он заметил воина в лиловой одежде, отбивавшегося от наседавших на него с саблями в руках арабов. Гаяр, узнав Гора, возмутился: «Кто посмел поднять руку на гуляма султана?!» За спиной Гора к стенке каменной лавки прижалась женщина в золотых одеждах с волосами, окрашенными хной. Это была Адоната…

Не задумываясь, Гаяр выхватил лук из колчана и пустил стрелу в одного из нападавших. Стрела попала в плечо, воин упал и, подхватив товарища под руки, остальные арабы отступили, смешавшись с толпой. Вторая стрела для устрашения просвистела над головами и вонзилась в деревянный столб. На ее древке под порывами ветра затрепыхался клочок конских волос, окрашенных в лиловый цвет, как знак оружия гулямов. Толпа зевак отхлынула в сторону, невольно закрыв своими телами отступивших воинов.

Закинув лук в колчан, Гаяр выхватил купленный клинок и, вращая им во все стороны, набросился на толпу, но простые покупатели упали на колени и закричали:

– Эмир, это не мы!

– Остановись, Гаяр! Здесь были воины халифа!.. – выкрикнул, тяжело дышавший из-за схватки Гор.

– Халифа?! Что им надо было?

– Они хотели… хотели отнять твою наложницу!

«Ах вот как! Халиф Сирии не побоялся испортить отношения с султаном Египта, напав на его гулямов?! И все это из-за женщины, не пожелавшей стать его наложницей?»

Халиф Сирии, дальний потомок пророка, был также могуч и влиятелен, как и египетский султан. С ним не стоило вступать в открытую ссору. Адоната из простой пленницы, выставленной на продажу, превратилась в предмет раздора. Жаль, что отряду Гаяра уже утром надо отправляться в поход, и не получится до конца выяснить отношения с халифом.

– Я знаю, где располагаются нукеры, напавшие на меня. Разреши поднять воинов, чтобы наказать их!

Гор являлся товарищем и ближайшим помощником Гаяра, и был также быстр на расправу, как и он сам. Но воины халифа – это не просто вооруженное племя арабов-соплеменников, которых по каким-либо причинам можно было ограбить или убить. Такими действиями можно было оскорбить халифа, нарушить закон, и поссорить могучего султана с благословенным халифом. Хотя и сам халиф, направив воинов для нападения на гулямов, также преступил закон.

– Скажи, у нас все готово к походу?

– Да, эмир.

– Тогда выступаем сегодня, когда солнце встанет в зенит! Собирай воинов.

Адоната наблюдала за решительными действиями Гаяра, пытаясь встретиться с ним глазами, но он ни разу даже не взглянул на нее. Только опустил руку на ее плечо и приказал:

– Все время будь рядом со мной!

– Я поняла тебя, мой повелитель! – ответила Адоната.

Гаяр удивленно обернулся, и ей не хватило воздуха – его ярко-голубые глаза смотрели на нее укоризненно.

– Адоната, я не могу быть твоим повелителем, если ты только сама этого не захочешь. Я повторяю: дочь шаха, ты свободна и вольна поступить, как тебе заблагорассудится!

Взгляды эмира и персиянки встретились, и странные чувства проснулись в их душах, поселив ненужное волнение.

– Если позволишь, то я хочу быть рядом с тобой! – твердо заявила Адоната.

Ей некуда было идти на свободе! Всех родных арабы, в азарте сражения, лишили жизни. Она с ужасом вспомнила, как захвативший в плен воин схватил ее за волосы и жадно уставился на лицо, пораженный широко расставленными большими глазами пленницы. От него шел запах пота осла, а руки, тянувшиеся к ней, были покрыты кровью и корочкой грязи. Адонату спасло то, что второй араб, завистливо посматривая на добычу товарища, посоветовал не торопиться, так как за нее можно взять на невольничьем базаре много серебряных монет.