Молчание… густое, как тина в заводи. Слова. Пустые улитки на отливе памяти. Неуместные как фальшивая нота в симфонии.

– Купальник… – пробормотал я, как будто вспомнив нечто важное. – Вечером нас ждет прохлада бассейна, затем, возможно, легкий ужин на набережной… и день, как камень, упадет в скважину забвения.

– Купальник, говоришь, – переспросила она, и в голосе плескалась тихая заводь иронии. – Купальник… словно вынырнуть из сундука нафталиновых воспоминаний, натянуть чешую прошлой жизни. Рыба, дельфин… тогда была рыба, резала воду как серебряный нож, дельфин – выпрыгивала из волн аплодисментов, в солнце чемпионских брызг. А сейчас? Сейчас скорее устрица, прилипшая к камню забытья. Винтик, винтик… маленькая деталь, а весь механизм в дребезги. Бассейн… вечер… ресторан… звучит как плавная мелодия утешения, как тихая гавань для корабля, что потерял курс. Но купальник… это же как снова надеть крылья, которые обломаны ветром неудачи. И плыть… куда плыть, если маяк погас, если звезды потускнели в небе надежд? Бассейн… не море жизни, не океан возможностей, а так… небольшая лужа воспоминаний, где можно поплескаться в отблесках былой славы. Ужин… набережная… легкий ветер забудет соленный вкус поражения, но смоет ли он горечь утраты с души? День завершен… а жизнь? Жизнь как заплыв на долгую дистанцию, и вот уже финишная прямая маячит в тумане, а сил нет, и винтик тот самый, проклятый, все еще не на месте, и плывешь уже не дельфином, а так… уставшей рыбешкой, по течению судьбы… купальник… ну что ж, купальник так купальник. Может, хоть в этой луже воспоминаний удастся найти отблеск того золотого дельфина, что жил когда-то внутри.