– Ваше величество!.. – забилась она в его руках.

– Озолочу!.. – дышал он ей перегаром в лицо.

Её лицо пылало гневом, ледяным холодом веяло от её глаз.

– Пусти!.. – толкнула она его.

Он откачнулся в сторону. Она пошла. Он её шлёпнул по заду.

– Ой!.. – вскрикнула она.

Чтоб не огорчать короля, ему не доложили об этом, но она знала.

И когда, сидя за столом, она наблюдала за ним, как он объедает косточки, а концы их обгрызает, чмокает губами, она брезгливо морщилась. И это его прочат ей в мужья!..

Она всё-таки приставила к нему слугу, который консультировал его, как вести себя в обществе. И тот говорил ему, что брать, как есть. Он же, лёжа на постели, рыкал на него:

– А пошёл ты к чёрту! Плевал я на ваш этикет!.. Вот возьму Русь, тогда что ни сделаю, это и будет этикет!.. Ты знаешь, кем я хотел бы быть?

– Кем?

– Змеёй.

– Почему?

– Она ест лёжа!

Смеялся, тряся животом, слуга говорил:

– Я согласен, ваше величество, с вами, что вы будете великим государем!.. Но сейчас, ваше величество, ваш этикет – это ваша ценная дорога к трону. Наш король – добрый человек. Но католики очень чопорные люди…

– Ваши католики мне не нужны! Пока они помогают мне, я их приближу, а потом – пинком под зад!..

– Ваше величество, держите эти мысли при себе! Не дай Бог кто-нибудь услышит… Вы должны помнить о выгоде. Ваши слова не делают вас великим политиком. Надо такие мысли держать в тайне…

И он подошёл к двери, высунул голову, осмотрелся. Убрал голову и закрыл дверь.

– Слава Богу, никто не слышал… – этим как бы говорил, что ему можно доверять, он не тот, другой: предан ему душой и телом, ему можно доверять всё.

Когда его послала к Дмитрию, чтоб научить политесу, он затрепетал. Он понял, что и ветер подул в его сторону. Птица счастья выбрала его. И он эту птицу счастья не упустит. Он будет рядом, будет верен ему, он будет докладывать ей лишь то, что ей известно и видимо. Что, не дай Бог, он скажет ей подобное, что он слышал от него о Дмитрии. Он скорее свой язык вытащит на полметра и отрубит. Но не скажет. Будет рядом. А там, в Руси, он повернёт всё по-своему. И может быть… От той неожиданно прилетевшей мысли он задрожал, передёрнулся и глянул на Гришку: уж не догадался ли он, о чём думает он?.. Он даже дёрнулся и готов был упасть перед ним на колени, просить прощения за мысли свои, за мечту дерзкую… А что? Гришка – царь, а он – приближённый, и « я счастливее всего его»!.. «Так может, его убрать и себя выдать за сына царя? И, если кто против, у меня в руках польская шляхта, отборные войска. И, к чести сказать…»

…Вечер. Возле костра сидят двое – отправил их приближённый к Гришке Отрепьеву. Недалеко пасутся кони. Слышно их фырканье – видно, звери пугают их, потому и фыркают…

Один говорит другому:

– Ох, от этого дела, на которое мы идём, муторно на душе у меня… Грех-то какой – царя жизни лишить!

– Подумаешь, что мы, что ли, убьём Бориску?! Бог убьёт его… Зачем он позволил на Землю явиться такому сильному, с ядом, грибу?.. И зачем люд от мала до велика любит грибы?

– А я почём знаю?

– Вот наша задача – только положить в грибы грибочек бледной поганки. Значит, ни ты, ни я не знаем, какое таинство есть в нём… Из-под земли оно появляется, к деревьям не липнет и на них не растёт…

– Примут ли нас во дворце?

– Мы и не полезем на глаза царю Фёдору… Ох и умён, сатана!.. Сколько лет царствует!..

– Да много ли? Седмицу…

– Какую седмицу?! Царь Фёдор не царствовал, лишь был на троне. А царствовал он же… И хорошо царствовал – кровь не лилась! Только что на нём гибель людей от голода… Бог за наши прегрешения допустил такое… Он-то мог и душу отдать…