– «Да как ты смеешь?!»

Бэлли снова шокировано застыла, по-прежнему позволяя воспоминаниям бегать по своей тонкой, светящейся кожице. Её свет стал мягче, словно так она старалась проникнуть через эту стену страха и непонимания.

Обитатель крепости отступил, его взгляд был полон недоумения. Он машинально приложил руку к груди, будто пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. А тени, словно встревоженные насекомые, метались вокруг него, нашептывая новые мысли.

Оторвав руку от сердца и сжав ее в кулак, он снова издал рев:

– «Я спрашиваю, как ты смеешь? Мало того, что ты проникла в мой дом, так ты еще и оскверняешь его?!»

Бэлли, не понимая, что от нее требуется, просто продолжала оставаться застывшим побегом, светящимся от своего созревания.

– «Бездумная зелень!» – рявкнув, фигура схватила валявшуюся сухую ветку и направила ее в расщелину, чтобы сковырнуть росток из нагретого места.

– «Подожди… подожди…» – раздался мелодичный, но кратко выдыхающий звук. Этим звуком оказалась Бэлли, впервые произнеся вслух человеческую речь. Для нее это было так странно – слышать себя уже не внутри, а где-то снаружи.

– «Что?» – послышалось от большой фигуры, поджавшей тонкие губы.

«Неужели кто-то из мерзкой зелени смог умерить свое молчаливое высокомерие? Твои собратья гордо предпочитали засохнуть, чем опуститься до ответа мне. Скажи, я встретил самого падшего из вас?»

Бэлли, всё ещё шокированная, судорожно пыталась сформулировать в своей светящейся голове что-то еще, но молчала, так как выражаться на человеческом наречии оказалось сложнее, чем передавать привычную природную гармонию светом.

– «Тебя снова поглотила вернувшаяся молчаливая гордость?» – обратились к Бэлли жёсткие угольки глаз.

– «Подожди…» – снова рефлекторно произнесла она.

Обитатель башни, явно о чем-то задумавшись пробормотал: «Снова подожди?»

Услышав в ответ тишину, он продолжил думать вслух:

– «Понятно. Видимо, без высокомерия вас охватывает какое-то зелёное слабоумие.. Ладно, пора заканчивать, еще мне не хватало повторяющего безумного „подожди-подожди“ в моей долине».

И сухая палка снова потянулась в сторону Бэлли.

– «Подожди…» – начала она.

– «О боги, снова…» – проговорил скрежещущий голос, продолжая тянуть палку.

– «Да нет у меня никакого слабоумия!

Дай мне немного времени, я пытаюсь привыкнуть к вашему языку. Я все-таки впервые его использую. Раньше для общения с людьми мне всегда хватало природного света, но ты его не понимаешь. Почему?» – заглядывая в черные угольки спросила Бэлли.

– «Я не собираюсь отвечать на вопросы обезумевшего растения», – буркнул скрипучий голос, опустив палку.

– «Повторяю – я не безумна. И я не просто растение. Меня зовут Бэлли. А тебя?»

Черные угольки недоверчиво сузились:

– «Я – Морн».

– «Рада познакомиться, Морн», – робко улыбнувшись ответила Бэлли.

Но Морн оставался холодным и неприступным:

– «Не разделяю твою льстивую радость и предпочитаю оставаться без подобных вторжений и знакомств. Оставь мою башню и убирайся прочь».

– «Я не вторгалась. Меня принесло сюда ветром для нового цикла цветения. И, признаться, здесь это оказалось сделать несколько сложнее, чем я предполагала».

– «Видимо, ветер тебя на дух не переносит даже больше, чем меня», – произнес Морн и вытянулся в полный рост.

«И тем не менее, твое цветение здесь никому не нужно. С тобой обошлись сурово, отправив в такое место. Но жизнь всегда несправедлива, поэтому просто смирись со своей незавидной судьбой и смиренно засохни или погрузись в безмолвный сон, или еще что-угодно, мне без разницы. Главное, больше не оскверняй мою башню своими наглыми мыслями и глупостью».