- Ночные птицы? – переспросил Тимн и с облегчением, будто разгадав тайну, выдохнул: - Совы ушастые.

- Никакие не совы! – Сильвия даже обиделась. – Вот послушай. Много лет назад - ещё до того, как на острове появились римляне, - женщины, за какие-то тяжкие грехи отверженные своими семьями, ушли в этот лес. Горбатая скала стала для них домом. А годы, прожитые ими в глухом безлюдном месте, среди хищных зверей, изменили их облик: они превратились в ужасных чудовищ, которые заманивают одиноких путников и высасывают их кровь. Иногда они даже подбираются к деревням и похищают маленьких детей...

Последние слова Сильвии перекрыл раскат грома, потрясший тихий предгрозовой воздух. Она вздрогнула. Мрачная картина природы – небо над головой, застланное тучами, располосовывали молнии; над чёрными верхушками деревьев пролетали с тревожным карканьем вороны – произвела на неё гнетущее впечатление.

В небе снова сверкнула молния, раскатистый гром наполнил страшным грохотом гулкое пространство между небесными владениями Юпитера и земными – Цереры; в следующее мгновение на лес налетела настоящая буря.

- Бежим! – Тимн схватил Сильвию за руку и увлёк за собой – безо всякого сопротивления, так легко, словно она была невесомой.

Они бежали сквозь пелену дождя; мокрые ветки хлестали по ногам, плечам, щекам. Позади смыкалась непроглядная темнота, впереди – в синем свете частых вспышек молнии – на них надвигалась, всё ближе и ближе, казавшаяся более зловещей, чем всегда, Горбатая скала. Когда до неё оставалось всего несколько шагов, Сильвия резко остановилась.

- Я не пойду туда! – крикнула она, хотя голос её дрожал – от холодного дождя и... страха.

Тимн посмотрел на неё, потом в сторону Горбатой скалы и крепко сжал её ладонь:

- Чего ты боишься? Я же с тобой!

Беотийцу, очевидно, был неведом страх – и Сильвия, чувствуя надёжное тепло его руки, как будто успокоилась. Она уже была готова последовать за ним, но ноги её внезапно подкосились. Она увидела на том месте, где был вход в пещеру, слабенькое жёлтое пламя – ветер раздувал его, и оно металось из стороны в сторону, как будто танцевало неистовый танец.

- Сипухи, Тимн! Видишь, это они – ночные чудовища!

Прогремел гром, вспыхнула и погасла молния – Сильвия рванулась, но рука беотийца оказалась сильнее её страха.

- Тише, Сильвия, тише, - глухим голосом проговорил юноша, успокаивая её пожатием пальцев. – Это не призраки! Там кто-то живёт...

Невзирая на упругие струи дождя, хлеставшие в лицо с холодной яростью, Тимн медленно, крадущимися шагами, ни на миг не выпуская руку Сильвии из своей, начал приближаться к пещере. Сильвия следовала за ним – вся во власти страха, смешанного со жгучим любопытством.

У входа в пещеру Тимн остановился, осторожно заглянул внутрь. Сильвия, выглядывая из-за его плеча, вытянула шею, и её голова оказалась рядом с головой беотийца.

- Эй, - крикнул Тимн, делая шаг вперёд, - кто тут прячется от людей?

Ему никто не ответил, но Сильвия была уверена, что слышала чьё-то сердитое ворчание.

- Послушай, мы не причиним тебе зла, - продолжал вести переговоры Тимн. – Нам только хотелось бы укрыться у тебя от бури. Не откажи нам в гостеприимстве, а мы никому не расскажем ни о тебе, ни о твоём жилище. Нас здесь всего двое, и мы, клянусь Гекатой, уйдём отсюда, как только утихнет гроза.

Не дождавшись ответа, Тимн решительно вошёл в пещеру. В ней было черно от копоти, и на первый взгляд казалось, что она совсем не большая – у костра могло разместиться четыре человека. Но отойдя от сложенного из грубых камней очага, Тимн заметил, что по мере углубления в недра горы пещера расширяется: подземный коридор уходил далеко во тьму.