От вида закружилась голова. Казалось, будто пропасть затягивает вниз. Хотелось скорее оказаться на безопасном расстоянии, но девушка удержала себя и попыталась рассмотреть что-то за туманной пеленой. Внизу виднелись скалы и слышался гул ручья. Кое-где из дымки выступали макушки кедров и сосен, чья хвоя выглядела почти чёрной в густом молоке. Деревья казались игрушечными, но головокружение и стук сердца в ушах напоминали, что высота отнюдь не иллюзорна.

Алина аккуратно отползла от края и обнаружила возле себя барса.

– Ой, я думала, ты спишь, – стало тепло от мысли, что зверь находился рядом, когда ей было страшно. – Спасибо за поддержку, Барсик!

Наверное, скажи ей несколько месяцев назад, что она будет рада обществу дикого хищника – она бы не поверила. Но всё так сильно поменялось – теперь, пожалуй, Алина чувствовала себя куда спокойнее рядом со спасённым ею ирбисом, чем с людьми в деревне. Она вернулась на сидушку, хищник устроился рядом, положив голову ей на колени. Девушка снова погрузила руки в мягкую шерсть, дав взгляду свободно скользить по туману, лишь изредка цепляясь за ещё различимые предметы.

Нужно было возвращаться в деревню, но не хотелось. Там её ждали «человеческие» сложности, с которыми нужно было как-то справляться. Когда Алина начала носить местную одежду, ей стало проще находить общий язык с жителями деревни. Но возникла неожиданная проблема: на неё положил глаз молодой алтаец. Звали его Такай, парень лет двадцати, невысокий, круглолицый, как все местные. Большую часть года он работал в городе, а сейчас приехал погостить к родителям. Пока девушка носила обычную современную одежду, он как будто нарочно не замечал её, но, когда радушные хозяева нарядили гостью как алтайку, Такай уже не упускал возможности оказаться рядом и всячески старался привлечь внимание девушки. Часто ошивался около юрты, где жила Алина, пытался напроситься на её одиночные прогулки. Чтобы избежать назойливого внимания, она стала на дольше уходить из деревни, чтобы побыть одной.

Спасённый ирбис появлялся почти каждый день. Не приходил лишь пару раз – вероятно, охотился. Благодаря ему у Алины была компания, в которой ей не нужно было подбирать каждое слово, чтобы не вызвать непонимания.

Девушка начала немного мёрзнуть, пора было возвращаться, но она медлила. Ещё до того, как вездеход экспедиции оставил её в деревне, в одной из предыдущих остановок, Алина купила у местного мастера комус – алтайский подвид варгана. Хотелось привезти сувенир родителям, папа оценил бы такой подарок.

Несколько дней назад старик из соседнего айыла зашел к Айылза-ку, и, когда они с хозяином обсудили всё, что можно было обсудить, гость стал играть на комусе. Алина слушала как заворожённая. Конечно, она и раньше была знакома с варганом по записям, но вживую всё воспринималось совсем иначе. Вибрации и переливы в звучании всего одной ноты вызывали какое-то магическое ощущение в теле: озноб, лёгкую дрожь, словно по рукам и ногам пропустили ток. Звук вводил в транс, в котором человек входит в резонанс с горами, с ветром, а природа словно привносит в его душу свою особую чистоту и покой. Звук инструмента врезался в память, и девушка несколько раз боролась с соблазном попробовать поиграть на купленном в подарок инструменте. С другой стороны, вряд ли папа был бы против.

Любопытство победило. Из небольшого мешочка показалась латунная фигура, напоминающая два обращённых друг к другу вопросительных знака. Между ними – стержень, исполняющий роль пружины.

Приложив к губам холодный металл, девушка дёрнула стержень. По инструменту прошла сильная вибрация, возник резонирующий звук. Алина с восторгом принялась пробовать менять положение губ и языка, чтобы получить разные тембры. Барс с удивлением наблюдал за происходящим. Чуть желтоватые глаза внимательно следили за действиями человека. Круглые белые уши шевелились, прислушиваясь к необычному звуку.