Помедлив с минуту, девушка пересилила страх и сделала несколько осторожных шагов вперёд. Хищник не среагировал. Боязнь за себя сменилась чувством, что происходит что-то непоправимое. Девушка поняла, что её бездействие сейчас будет стоить дикой кошке жизни. Она подошла ещё ближе. Теперь до хищника оставалась какая-то пара метров.

Напрягая зрение, Алина увидела на шее ирбиса проволоку. Петля стянула горло и не давала зверю дышать. Девушка аккуратно дотронулась до шерсти. Никакой реакции не последовало. Осмелев, стараясь держаться подальше от лап, она нащупала пальцами металлическую удавку и, взявшись обеими руками, потянула в разные стороны. Проволока не поддавалась. Алина дёрнула со всей силы, потом ещё, ещё и ещё. Шершавая удавка не ослабевала. Отчаяние сдавило грудь: девушка ругала свою слабость, на пределе напрягая мышцы, но всё тщетно.

«Проклятая проволока!» – накатывало чувство бессилия, готовясь захлестнуть. В уголках глаз выступили слёзы. Ещё несколько раз отчаянно дёрнув, девушка сделала пару глубоких вдохов и выдохов. В голове немного прояснилось, эмоции отступили, давая дорогу сознанию. Она достала нож и попыталась разрезать металл – безуспешно. Зацепив лезвием край крючка, через который был пропущен свободный конец петли, Алина надавила на обух. Один раз, другой; наконец крепление разомкнулось, и ей, наконец, удалось ослабить удавку.

Животное бессильно лежало, не подавая признаков жизни. Девушка сняла с шеи зверя проволоку и легонько потрясла ирбиса, но тот не двигался. Что дальше? Чувство беспомощности дополнилось жалостью и болью, из глаз покатились слезы. Алина попыталась усилием воли взять себя в руки, но ей это не удалось. «К чему изображать стойкость, когда все усилия, преодоление страха, опасность – все оказалось напрасно? Сколько бы я ни старалась, я всё равно слишком слабая, чтобы что-то изменить!» – в бессилии девушка гладила мягкую густую шерсть огромной белой кошки и проклинала свою нерешительность. Если бы только она пришла на крик сразу, как услышала! Если бы не ждала, пока животное задохнётся! Если бы только она успела снять проволоку! Проклятые браконьеры!

Девушка обнимала ирбиса, погружала ладони в мягкую тёплую шубу, гладила по спине, по шее, на которой остались следы удавки, чесала за неподвижными короткими ушами. Здесь, в стране гор, этот зверь неожиданно оказался единственным существом, которое она могла обнять. И то, только когда он был уже мёртв…

Эмоционально опустошённая и обессиленная, Алина не заметила, как заснула, свернувшись клубочком рядом с телом ирбиса.

Разбудил её тихий звук дыхания. «Барс! Он жив!» – эта мысль одновременно радовала и пугала. Только теперь к Алине пришло полное осознание, в какой опасности сейчас находилась её жизнь. Девушка боялась двинуться, чтобы не спровоцировать животное к нападению. Спиной она всё ещё ощущала мягкое тело. Открыв глаза, очень медленно, стараясь не задеть в наступившей темноте какой-нибудь камень или ветку, Алина отодвинулась в сторону, приподнялась на локте и оглянулась. Хищник дышал. Он не шевелился, но девушка отчётливо слышала дыхание и видела, как ходит вверх-вниз грудная клетка. «Наверное, на сегодня хватит приключений. Нужно уходить, пока он не очнулся», – девушка тихонько поднялась и поспешила по тропе назад в сторону деревни. Дойдя до поворота, она обернулась. В холодном свете луны предстал силуэт большой кошки. Ирбис неподвижно стоял и смотрел ей вслед. Почему-то страшно не было. Повинуясь какому-то странному позыву, Алина помахала ему рукой, мол, «ещё увидимся». Хищник повёл хвостом, развернулся и медленно пошёл наверх к перевалу. Девушке стало смешно – перегруженные нервы давали о себе знать.