Хотя они и жили вместе, виделись всё реже и реже. Блистательный город, легендарные имена, умопомрачительные перспективы – наивный внутренний мир обоих дрогнул, и они жадно впитывали богемный образ жизни так, будто он единственно правильный, а они созданы именно для этого.

Он подходил к ней с разговором о переезде Полюшки, но она лишь отмахивалась: у них бешеная кочевая жизнь, и ребенку лучше у ее мамы, она не может сейчас уделять достаточно времени материнству, ее дар требует самопожертвования, она отдалась искусству и своему призванию полностью, до самоотречения.

Его слова о том, что в жертву успеху она приносит не себя, а дочь, приводили лишь к обострению отношений и скандалам, которые становились неотъемлемыми спутниками их бурной жизни.

Полина бабушка была полностью на стороне дочери, она успокаивала его, говорила о прочном тыле: мол, им сейчас самое время строить карьеру, ни на что не отвлекаясь, а Полюшка в заботливых, любящих руках. Ей же она говорила, что мама, как спортсмен, жертвует собой, своей молодостью и здоровьем, чтобы все они жили как в сказке, – и та, принимая правила игры, подавляла свои обиды как могла.

Поля, не чувствуя любви родителей, любить их не перестала, даже если внешне показывала равнодушие или злость. Она перестала верить, что её можно любить. Опаснее яда, чем нелюбовь, для детской души найти сложно.

Так или иначе, судьба крутила свое безжалостное колесо.

Мать отправилась в большие гастроли, а отец уехал в тур по городам и весям.

Прощаясь на вокзале ночью, оба, чувствуя, как растет между ними холод непонимания, обнялись и твердо решили: вернувшись, они все обсудят и попытаются преодолеть трудности.

(То, что происходит в таких разъездах, трудно совместимо с семейной жизнью, это напоминает череду испытаний или тест на зрелость, на внутреннюю силу. Слабым людям редко удается сохранить разум холодным и не подхватить вирус вседозволенности. Любовь публики иногда принимает безапелляционную форму, когда кумиру прощается любая выходка, и объект обожания переступает грань дозволенного, с каждым разом всё глубже погружаясь в саморазрушение, всё чаще используя образ добропорядочного человека только как сценический костюм или театральный грим.)

По возвращении они сели друг против друга и попытались поговорить.

Один известный режиссер предложил матери стать его протеже и женой. Это станет следующим рывком в ее карьере. Правда, тот много старше нее и женат, но, по его словам, их брак уже умер, ни духовной, ни плотской любви не осталось.

Отца же настойчиво добивалась девушка, с которой они вместе работали и делили все невзгоды походно-полевой жизни. Но он судорожно пытался ухватиться за соломинку: если бы она сейчас пообещала привезти Полину, он бросил бы весь этот табор рок-н-ролльной жизни и остался с ней и дочерью.

Чуда не произошло.

Жена сообщила, что больше его не любит и их брак закончен.

Через полгода режиссер бросил ее, сообщив, что не может уйти от больной супруги, которую очень уважает. И ее карьера в театре вместо ожидаемого рывка получила мощный удар под дых. Нервное напряжение она снимала медикаментами, стимуляторами и алкоголем. Погружаясь в саморазрушающую депрессию, которую пыталась заглушить бесконечными вечеринками в разношерстных компаниях.

И вот однажды утром, открыв глаза, она увидела только белесую пелену.

Врачи ломали голову: что же послужило причиной ее внезапной слепоты? Про стимуляторы она рассказать боялась, и хотя это ни для кого не было секретом, медики не могли найти решения, последовательно ставя и отвергая один невероятный диагноз за другим.