Все эти дни он был с ней, водил по больницам, забирал и возвращал домой, помогал в быту и напоминал скорее собаку-поводыря: преданную и молчаливую.

Лечение никаких результатов не давало, ни один врач не делал прогнозов относительно ее здоровья. Ее слепота не имела медицинского объяснения. В полном отчаянии она дала зарок: если Бог вернет ей зрение, она оставит Москву, карьеру и вернется к дочери.

И произошло чудо!

Ей с каждым днем становилось лучше. Зрение возвращалось так же необъяснимо, как и пропало, и она, практически увядшая, снова расцвела.

Когда ее выписали из больницы, она, глядя в его глаза, сказала, что признательна за помощь, но это ничего не меняет и вместе они не будут. С тех пор они не виделись. Свой зарок она забыла, как неудобный эпизод жизни, и ринулась отвоевывать утраченные карьерные позиции.

Полина практически бежала, она отчаянно хотела, чтобы всё это был розыгрыш, выглянул режиссер из фургона – крикнул «стоп, снято» – и вышли улыбающиеся актеры, поздравляя друг друга с блестящей игрой в такой сложной драматической сцене. Эти мысли заканчивались приступом паники, превращаясь в бесконечный ужас, вызывая удушье. Она прокручивала случившееся в своей голове, судорожно пытаясь уловить что-то новое в словах той женщины, то, что она упустила.

Поля сидела у себя в комнате в вытянутой майке на голое тело и грызла сочный стебель сельдерея. Она только закончила рисовать, и ее длинные пальцы были перепачканы красками оттенков морской волны и прибрежного золотого песка.

Настроение у нее было очень романтическое, она улыбнулась, случайно вспомнив запах его лица, ямочки на щеках и на подбородке и вечно растрёпанные волосы. Когда она думала об этом, ей становилось так горячо и сладко, что она щурилась от удовольствия, как сонная кошка на летнем солнце; они пережили сложный этап, вместе прошли через предательство и остались верны друг другу.

Говорят, любящее сердце чувствует приближающуюся беду, но сейчас она не ощущала ничего подобного, была спокойна и умиротворена, она любила и была любима, это состояние, которое она осторожно определила как счастье, было таким осязаемым и реальным.

С тех пор как она встретила Валерку, ее жизнь, при отсутствии видимых перемен, изменилась радикально, и она впервые была благодарна Вселенной за это и ничего не просила, у нее было всё!

Будущее, до этого расплывчатое и мутное, сияло своей прозрачностью, словно отмытые майские окна многоквартирных домов. В нем они были неразлучны, и у них были дети (!). Метаморфоза, которая произошла с ней, казалась удивительной и непостижимой, но сам процесс трансформации был настолько естественным и органичным, что она и не заметила его, просто однажды, проснувшись, поняла, что хочет с любимым настоящую семью с детьми и собакой.

Она взяла со стола телефон, ей жутко хотелось услышать его бархатный голос, и в предвкушении разговора она присела на край кровати.

С той стороны долго не отвечали, но она ждала, томясь внезапным приступом нежности; через непривычно продолжительное время послышался щелчок соединения, и ей ответил… женский голос.

– Здравствуйте, вы кто? – немного смутилась Полина.

– Я врач, а вы? – ответила женщина.

– Я его девушка, ну, в смысле невеста! – быстро сопоставив факты, она соврала про свой статус, потому что поняла: если его телефон у врача, значит, что-то случилось, иначе он ответил бы сам, в таком случае нужно представиться так, чтобы ей не отказали в информации о пациенте, а «девушке» скорее откажут, чем «невесте».

– Невеста? – немного обижено забубнил телефон. – Он в больнице.