Глава 11: Голоса Сомнения и Надежды

Молчание, наступившее после выступления Сидящего Медведя, было тяжелым и напряженным. Слова о видении, единстве и борьбе за душу Земли коснулись сердец собравшихся, но реальность давила своей неумолимой тяжестью. Солнце клонилось к горизонту, и длинные тени ложились на дно долины, словно предвещая мрачное будущее.

Первым тишину нарушил Красный Орел. Он сидел с прямой спиной, его глаза, привыкшие высматривать врага на горизонте, сейчас смотрели на огонь костра. Его голос был глубоким и размеренным, лишенным излишних эмоций, но в нем слышалась усталость человека, видевшего слишком много войн и поражений.

«Сидящий Медведь, я уважаю твои слова и твое видение», – начал он. «Возможно, Духи действительно говорили с тобой. Но Духи не ходят по земле с винтовками и пушками. Это делают белые. Их армия многочисленна, их оружие убивает быстрее и дальше, чем наши луки или старые ружья. Мы знаем это. Мы видели это. Мой народ сражался храбро, но каждый раз нас оттесняли, каждый раз мы теряли лучших воинов, лучших женщин. Наши дети растут, не зная, что такое сытость».

Красный Орел поднял голову и обвел взглядом собравшихся. «Ты говоришь об единстве. Да, это сильное слово. Красивое слово. Но мы – разные племена. У нас разный язык, разные обычаи, разные вожди. Наши отцы сражались друг с другом за право охотиться на определенных землях. Наши деды помнят кровь, пролитую между нами. Как можем мы забыть все это в один день и стать одним кулаком, как ты говоришь?»

Он тяжело вздохнул. «Даже если мы объединимся, нас все равно меньше. Их города растут, как грибы после дождя. Их люди прибывают, как саранча, покрывая Землю. Ты предлагаешь нам сразиться с океаном. Я боюсь, что этот бой будет нашим последним. И тогда не будет даже резерваций, не будет даже этой пыльной жизни. Будет только полное уничтожение». Красный Орел замолчал, его слова были горькими, но в них была правда, основанная на долгом и болезненном опыте.

Другие вожди подхватили. Старый вождь по имени Черная Нога говорил о нехватке оружия и припасов. «Мы голодаем здесь, в резервации. Где мы возьмем еду для воинов? Где мы возьмем порох и пули? Белые контролируют все пути снабжения».

Вождь Серая Куртка выразил опасения по поводу предательства. «Среди нас всегда найдутся те, кто испугается, кто позарится на подачки белых, кто продаст своих братьев. Как мы можем доверять друг другу, когда на кону наши жизни?»

Голоса сомнения и усталости звучали один за другим, отражая глубокую боль и отчаяние, накопившиеся за годы поражений и унижений. Казалось, тяжесть прошлого давит на них, не давая распрямиться.

В это время Быстрый Лис слушал, как его сердце сжимается от боли и гнева. Он понимал слова Красного Орла, понимал страх старейшин – это были реальные проблемы. Но видеть, как его народ готов смириться с исчезновением, было невыносимо. Он чувствовал, как ярость поднимается в нем, ярость против белых, которые довели их до такого состояния, и ярость против апатии, поразившей его народ.

Когда один из старейшин закончил говорить о безнадежности, Быстрый Лис не выдержал. Он сделал шаг вперед, привлекая внимание. Его голос был молодым и сильным, хотя в нем чувствовалось волнение.

«Вожди, старейшины», – начал он, обращаясь к ним с должным уважением, но его слова звучали как вызов. «Я слушал ваши слова. Вы говорите о трудностях, о потерях, о силе белых. Все это правда. Мы знаем, что такое голод и болезнь в резервации. Мы знаем, что такое унижение. Но разве это жизнь? Разве это то, чего хотели наши предки для нас?»