Тяжёлые снежные хлопья, бесконечно сыпавшие сверху, и холодный вихрь быстро загнали её обратно в дом, где бабушка Лакримоса всегда была готова угостить гостью вкусным кушу. А пока принцесса отогревалась, та рассказывала ей очередную забавную историю о детстве Жанна или о своей жизни на поверхности.

Мирра с жадностью слушала истории о молодой чоъ, которая когда-то давно покинула родную Телию ради мечты увидеть мир. В этом желании они с Лакримосой были похожи. «А ведь моя мечта оказаться на поверхности сбылась, пусть и не в том виде, в каком я хотела», – с грустью подумала Мирра, когда чоъ пускалась в воспоминания.

Когда-то давно чоъ, ведомая духом странствий, отправилась на поиски приключений. Пережив гнев Мертерцы[69] и оказавшись выброшенной на незнакомый берег, она блуждала по тогда ещё полному растительности и жизни континенту, пока не встретила свою первую любовь. Именно тогда она узнала, что так и не смогла покинуть свой континент в поисках лучшей жизни. Волны вынесли её обратно к Тритии, сыграв с ней злую шутку. Лакримоса же поняла, что её удел остаться здесь и жить вместе с повстречавшимся ей другим чоъ, который прожил тяжёлую жизнь в море и теперь решил осесть на суше. Однако счастливые циклусы сменились болью утраты, когда её спаситель и суженый Арлено – его имя она произносила с мечтательным видом – погиб, неся домой пыльцу эридэ[70]. Так Мирра впервые услышала историю банды местного разбойника-раньи Масакра, который напал на возлюбленного Лакримосы в пути из-за драгоценной добычи. Когда тяжело раненый Арлено попросил Масакра оставить ему немного пыльцы для Лакримосы, разбойник засмеялся и лично принёс эридэ в их дом, заставив умирающего Арлено смотреть, как его возлюбленная насильно выпивает нектар. В порыве ненависти раненый чоъ сумел вырваться и убить злодея, отомстив ему за испорченный священный ритуал. Но вскоре он умер на руках Лакримосы, а она наконец стала его женщиной, пусть и на такой короткий миг.

Заканчивая свои полные романтических воспоминаний рассказы, старушка обычно плакала, однако это были слёзы ностальгической грусти, а не горя, и, быстро приходя в себя, она вновь принималась за дела как ни в чём не бывало. А Мирра с каждым разом узнавала об этом мире что-то новое, ведь впервые он не ограничивался ветхими книгами об истории континента с их сухими фактами и байками таких же неосведомлённых сестёр, пугающих её в детстве кровожадными монстрами с поверхности. Даже несмотря на то, что этот мир угасал и с каждым циклом становилось всё труднее выживать на его поверхности, настоящая жизнь всё ещё теплилась здесь, и от её многообразия захватывало дух. «Как же долго я жила в неведении», – думала Мирра, любуясь восходящей Луксой и её бесконечной свитой, усыпавшей небосвод.

Отец больше не навещал Мирру во снах, поэтому она стала забывать голос той мелодии, поражённая многообразием звуков нового мира. Принцесса уже без проблем сама ходила за калитку, собирала хворост, очищала от снега тропинку перед домом и даже пару раз пыталась поймать невиданных до этого зверей, свободно разгуливающих по окрестностям. В деревне она познакомилась со старым, но могучим бьяллом-землекопом Фосом, который, казалось, помнил Атхилл ещё с циклуса его основания – настолько древним он выглядел, бородатой раньи Элзаррэ, которая пряла удивительные вещи и продавала их в деревне, и маленькими сёстрами близняшками ави – Матти и Митти, которые сразу приняли Мирру в свою компанию и играли с ней в прятки. Дальше деревни Мирра старалась не заходить, чтобы не перетруждать ослабшее тело, но каждое утро немного увеличивала расстояние, чтобы восстановить свою физическую форму. Так бы и тянулась размеренная жизнь обитателей Внешнего мира, если бы вскоре в деревне не произошли события, заставившие принцессу вылезти из уютного кокона.