– Я говорила только с матерью, от остального общества меня изолировали, – буркнула Мирра, вспоминая тяжёлый разговор.

– Ууу, это, наверное, было посложнее, чем драться, – съёжился Жан на троне, как будто ему стало холодно.

– Всё как обычно. «Я должна быть примером для всех и не подставлять королевскую семью под удар». И всё в таком духе. Мирра опустила главные подробности разговора, потому что ещё сама не разобралась в своих чувствах.

– Наверное, она здорово разозлилась, – предположил Жан, не раз слушая рассказы Мирры о своей матери.

– Ты бы лучше видел моих сестёр. Лучше уж злость, чем та ядовитая улыбка на их лицах. Даже из-за закрытой двери я чувствовала, как их распирает от удовольствия.

– Не хотел бы я быть в тот момент с тобой ни за какие О[44].

– Спасибо, Жан, ты, как всегда, лучший друг, – съязвила Мирра, но быстро посерьёзнела.

– А ещё я рассказала матери про своё видение, – решила она поделиться с ним тем, что её тревожило.

– Какое видение? – Жан-Кристоф даже перестал вертеться на троне.

– Когда я упала в воду, я кое-что увидела. Всё было как во сне, но это было так же реально, как и наш разговор. Откуда-то из темноты я услышала своего отца. Он звал меня с собой. Говорил. Но не словами, а… звуками.

– Звуками? – удивлённо переспросил Жан. – Типа, как набор звуков? Он что ли всхлипывал?

– Нет же! Плавными звуками. Красивыми. Как будто они составляют единое целое. Это было так красиво.

– Хм… Не понимаю.

– Помнишь, мы с тобой как-то нашли на низших уровнях дворца рукотворный водопад?

– Помню. Он красиво падал на выточенные в скале ступени, издавая разные звуки в зависимости от напора воды.

– Да! Да! Именно! И каждая ступень издавала свой звук, но, если быстро переключать напор, звуки сливались воедино. И это было что-то похожее. Только лились не из предмета, а из самого пространства.

– Очень странно. А что говорил твой отец? – спросил Жан. – Ты же никогда его не видела. С чего ты решила, что это вообще был он?

– Я просто знала это. Была в этом уверена так же, как в том, что ты Жан-Кристоф.

– И как он говорил с тобой в воде? Физически плавал с тобой?

– Нет, он просто звал меня через эти звуки. Говорил со мной в моей голове. И я всё понимала.

– Ты говоришь действительно странные вещи. Ты уверена, что не потеряла сознание в момент падения? Там лететь будь здоров! И говорят, при ударе о воду можно надолго отключиться, – задумался Жан.

– Нет же, Жан! Поверь мне! Я не теряла сознания! – Мирре оставалось лишь надеяться на то, что её друг поверит ей. Но, конечно, всё это больше напоминало бред сумасшедшего.

– Один бродяга на рынке как-то схватил меня, когда я пробегал в переулке. И тогда он сказал нечто подобное. Что слышал звуки. Которые говорили с ним. И звали за собой. Я тогда посчитал его полоумным. А теперь либо надо посчитать тебя такой же, либо поверить ему, – вслух размышлял озадаченный Жан.

– Где ты видел этого бродягу? Как давно? – Мирра услышала нечто знакомое в его рассказе и захотела выяснить всё, что можно.

– Это было слишком давно, Мирра. Когда я был совсем маленьким. Даже странно, что я вспомнил это сейчас.

– Мать плохо отреагировала, когда услышала про отца, – расстроившись, что возможная ниточка упущена, Мирра решила сменить тему.

– Конечно, раз ты ни разу о нём не слышала, значит она этого не хотела. Видно, он сильно ей насолил, твой отец.

– Что можно такого сделать, чтобы запрещать дочери рассказывать об отце? – спросила Мирра.

– Может, он был не очень хорошим отцом по меркам твоей матери, – важно извлёк Жан и, довольный собой, развалился на троне.