– Кем? – спросила Мирра, догадываясь об ответе.

– Твоим отцом. И, как сказал мне 7-й, звали его Ван. Неординарная была личность, судя по тому, как о нём отзывался мой наставник, – произнёс 88-й, улыбаясь.

Мирра слушала, затаив дыхание. «Так вот как его звали. Ван». Впервые она узнала что-то о своём отце, и её грела мысль, что он не был пустышкой. «Прыгнуть в самую бездну, чтобы потом оседлать выброс!» Мирра представила эту сцену в уме, и от одних только мыслей у неё захватило дух. «А отец сделал это, не побоявшись провала». Ей очень хотелось узнать что-нибудь ещё о нём, и она спросила:

– Ты не знаешь, что стало с ним потом, после моего рождения? – видно глаза принцессы так горели, что 88-й понял истинную суть её интереса. Крикт вернулся «мыслями под землю» после своих детских воспоминаний и, вспомнив прямой приказ королевы не заговаривать с принцессой об отце, произнёс:

– Не знаю, Мирра. На эту тему никому нельзя распространяться, но даже если бы я и знал, не стал бы рассказывать. Это дело королевской семьи, а моё дело – её защищать.

Произнеся эти слова, он выпрямился по струнке и стукнул дао о пол, создав эхо по всему коридору. Мирра знала, что крикт снова перешёл к своим формальным обязанностям, нарушать которые в эту ночь уже не станет.

– Ладно, что-то я устала, пойду отдыхать перед завтрашними гонками. Спасибо за твой рассказ.

– Тихой ночи, ваше превосходительство! – вернулся к ненавистному принцессой официальному тону крикт.

– Спокойной ночи, восемьдесят восьмой.

Мирра плотно закрыла дверь и легла на кровать, прислушиваясь к тишине в замке. Однако спать в эту ночь она совсем не собиралась.

Принцесса полежала для виду на кровати, вслушиваясь в звуки ночи. Когда она убедилась, что 88-й затих за дверью, она тихо соскользнула с кровати, накинула на себя ночной плащ с капюшоном и распахнула окно из своей комнаты. Пещерный ночной воздух ударил ей в лицо, и она сразу приободрилась. Принцесса села на оконную раму и спланировала вниз, благо знала, куда должна приземлиться. В этот раз ей нравилось представлять, что отец когда-то сделал также. Под её балконом несколькими пролётами ниже располагалась широкая площадка, где утром любила прогуливаться высшая знать дворца. Она оттолкнулась ногами от парапета и схватилась за подземный щур, который каким-то чудом пророс по всей башне, цепляясь за сколы в старой кладке. По нему Мирра быстро добралась до нижнего яруса. Затем она спрыгнула, оттолкнулась от стены, оголив свои крылья, и мягко приземлилась на землю. Замерев после такого интимного приземления, она убедилась, что ни одна живая душа не стала свидетелем её ночного побега, и после этого потрусила от замка прочь в сторону города.

Заброшенный и полуразвалившийся дворец Эроя, находившийся в некотором отдалении от замковых стен, был напоминанием всем жителям Атхилла о падении некогда могущественного Дома Велисс.

Руины дворца Энурминды XII[40] таили в себе много тайн и загадок. Во время Великой войны[41] здесь полегло немало доблестных ави, столкнувшись с множеством ловушек и смертельных загадок. Мирра боялась этого места, и в то же время оно её манило. Эрой не пощадило ни время, ни новые жители подземного города, которые с некоторым презрением и отчуждением относились ко всему, что было связано с бывшими властителями континента. И хотя в нём ещё оставались целые лабиринты туннелей, большинство из них были давно заброшены. Лишь призраки прошлого блуждали там.

В детстве принцесса не раз убегала туда от назойливых сестёр или от поучений воспитателей. Там, в тишине прохладных сводов и совершенно особенного запаха прошлого, она чувствовала себя в безопасности, играла в одиночестве, представляя себя легендарной воительницей. Или просто искала старые реликвии, пытаясь отгадать, кому они принадлежали и какая история за ними таится. Когда в её жизни появился Жан-Кристоф, они уже вместе собирали во дворце много интересных диковин, о предназначении которых могли спорить долгими ночами. Некоторые из своих находок Мирра показала во дворце. Так, благодаря находке Мирры кристальных ножниц, которые могли резать даже прочные крылья девушек, в Атхилле появилась мода на обрезание крыльев. И хотя старшее поколение постоянно ворчало по поводу нового увлечения юных модниц, Мирра с подругами и сёстрами тщательно продумывали, какой узор должен украшать их девичью гордость.