Каким образом здесь, у карлика и колясочницы, сумела вырасти Комета, оставалось лишь гадать. Прямо сказка про Золушку. Сногсшибательной красоткой Комету, конечно, не назвать, умницей – тоже. Но, как сказал бы мой предыдущий наниматель, «если вложить в неё миллион – пять она заработает».

– И люди, которые здесь живут, боятся преисподней, – сказал я унитазу.

Нужды посещать туалет у меня не было. Всё, что я ел и пил, пожирало внутри адское пламя. От одного оно разгоралось жарче, от другого притухало немного. Что-то выбрасывалось в кровь, или как там это делается. Например, от выпивки я становился расслабленным. А сельдерей меня бесил. Так, что хотелось стены пробивать кулаками.

Туалет был последним пунктом в моём маршруте. Я обследовал квартиру на предмет потенциальных опасностей. Результат инспекции не порадовал. Это жилище представляло собой одну сплошную опасность для жизни и здоровья. В основном – для психического.

Я вышел из туалета. Все, судя по голосам, сидели в кухне. Туда я и направился. Встал в проёме, прислонившись к дверному косяку. Тот хрустнул, и все повернулись. Спиной ко мне сидела только Комета. Карлик и колясочница занимали места с торцов стола. Ели суп – мы как раз успели к обеду. Суп, похоже, варили на вкусной и питательной воде с добавлением перловки – чуть-чуть, для аромата.

– Вы, должно быть, голодны, – предположил карлик Олимпиодор. – Присоединитесь к нам?

– Нет, спасибо, я уже блевал на этой неделе. Приятного аппетита, кстати.

Все одновременно напряглись и помрачнели. Я улыбнулся.

– Вы так и будете унижать нас? – с вызовом сказала колясочница.

– А у вас есть какие-нибудь интересные настолки? – Я вскинул брови. – Нет? Тогда – да.

Женщина перевела взгляд на Комету.

– О чём ты думала, дочь? Зачем ты призвала это чудовище?

– Мама, я уже три раза сказала, что я не призывала его! Он сам сверзился на мою голову, с каким-то контрактом, и я вообще ничего не поняла, кроме того, что мне надо терпеть его десять дней, а потом он уйдёт.

– Бесполезно, – сказал я.

Комета обернулась и окинула меня яростным взглядом.

– Что «бесполезно»?

– Повторять бесполезно. Слова «демон» и «призывать» намертво спаяны в головах обывателей. Хоть заповторяйся, через час она снова будет упрекать тебя за то, что ты призвала демона. Усваивать новую информацию, анализировать её – непосильная задача для абсолютного большинства людей. Их ум просто ездит по прокатанной колее туда-сюда. Как инвалид в коляске.

Комета вскочила и влепила мне пощёчину.

– А вы, как я слышал, астроном? – посмотрел я на карлика.

– Верно слышали. Наверное, сейчас будет уморительная шутка о том, что при моём росте звёзд не разглядеть?

– Нет, это было бы безграмотно с моей стороны. Шутка будет о том, что вы взяли два кредита на пятьдесят лет каждый – один на телескоп, а другой – на стремянку, чтобы доставать до телескопа.

Олимпиодор стоически вытерпел это издевательство.

– Чего вы добиваетесь, молодой человек? – спросил он.

– Самоубийства. Ну, или ещё чего-нибудь весёлого в этом духе.

Поскольку все замолчали, я решил разбить лёд и обратился к Комете:

– Кстати, я догадался. Сначала думал, что ты спишь голой по каким-то эротическим соображениям, но теперь понятно: у тебя просто никогда не было пижамы.

Колясочница ахнула:

– Комета, ты спишь голой?! И почему он об этом знает?!

Покрасневшая Комета толкнула меня в грудь и вылетела из кухни. Хлопнула дверь в комнату.

– Дети, – вздохнул я и сел на освободившийся табурет. – Интернет их совершенно испортил. А эти компьютерные игры? Кошмар.

Хозяева дома, похоже, испытывали некоторое смущение от моего присутствия. Карлик первым выразил своё отношение.