Часы забвения Максим Безликий

Холод проникал в кости даже сквозь толстую шерстяную рясу. Инквизитор Аврелий открыл глаза, встретив рассвет блеклым взглядом. Солнце, пробиваясь сквозь узкое окно его кельи, лишь подчеркивало скудость обстановки: жесткая кровать, деревянный стол, одинокий стул, распятие на стене. Он чувствовал себя таким же пустым и безжизненным, как и его комната. Бессонница снова терзала его. Образы, словно обугленные клочки бумаги, всплывали из темноты – лица тех, кого он приговорил. Их крики, их мольбы – эхом отдавались в его голове, несмотря на годы, прошедшие с тех пор.

Аврелий с трудом поднялся с кровати. Тело ныло, словно его били всю ночь. Он подошел к умывальнику, наполнил его ледяной водой и плеснул себе в лицо. Холод немного взбодрил, но не смог смыть ту тяжесть, что поселилась в его сердце.

Сегодня ему предстоял допрос. Юная женщина, обвиненная в колдовстве. Элиза, как ее звали. Имя звучало в его голове, словно проклятие. Он не знал ее, но уже чувствовал вину. Вину за то, что ему придется сделать. Вину за ту боль, которую он ей причинит.

Аврелий подошел к столу. На нем лежал раскрытый том “Malleus Maleficarum” – “Молот Ведьм”. Он взял его в руки, но отбросил с отвращением. Слова, написанные в этой книге, казались ему сегодня пустыми и лицемерными. Они призывали к жестокости, к беспощадности, к искоренению зла любой ценой. Но зло ли то, что они искореняют? И кто дал им право судить?

Он взглянул на распятие. Иисус, пригвожденный к кресту. Символ любви и прощения. Но где же любовь и прощение в их делах? Где милосердие в их судах?

Аврелий вздохнул. Он должен был собраться. Он должен был исполнить свой долг. Он должен был быть сильным. Но как можно быть сильным, когда в душе нет веры?

Он надел свою черную мантию инквизитора. Ткань была тяжелой и грубой, словно символизировала бремя, которое он нес на своих плечах. Под мантию он надел стальную кирасу. Защита от физической опасности, но кто защитит его от опасности духовной?

Он взял со стола инквизиторский молот. Длинная рукоять, тяжелая головка, окованная железом. Инструмент для выбивания правды. Инструмент для причинения боли. Он ощутил тяжесть металла в своей руке. Не только физическую, но и моральную.

Аврелий вышел из кельи. Коридоры монастыря были пустынны. Лишь слабый свет факелов освещал каменные стены. Он шел по ним, словно по лабиринту, не зная, куда он приведет его.

Он дошел до зала допросов. Дверь была закрыта. Он остановился, чтобы перевести дух.

– Аврелий? – голос за его спиной заставил его вздрогнуть.

Он обернулся. Перед ним стоял отец Франциск, его давний друг и коллега. Франциск был высоким и худым, с бледным лицом и проницательными глазами.

– Франциск, – кивнул Аврелий. – Что ты здесь делаешь?

– Я видел, как ты выходил из своей кельи, – ответил Франциск. – Заметил, что ты выглядишь… обеспокоенным.

– Я всегда обеспокоен, – усмехнулся Аврелий. – Это часть моей работы.

– Сегодняшнее дело… – Франциск запнулся. – Элиза… Ты уверен, что справишься?

– А ты сомневаешься? – Аврелий поднял бровь.

– Я не сомневаюсь в твоих способностях, Аврелий, – ответил Франциск. – Я сомневаюсь в твоем сердце.

Аврелий ничего не ответил. Слова Франциска задели его за живое.

– Ты слишком добр, Аврелий, – продолжил Франциск. – Ты слишком сострадателен. Это опасные качества для инквизитора.

– Я стараюсь быть справедливым, – возразил Аврелий.

– Справедливость и милосердие – разные вещи, – сказал Франциск. – Инквизитор должен быть справедливым, а не милосердным.

– Но что, если мы ошибаемся? – спросил Аврелий. – Что, если мы осуждаем невиновных?

– Мы не можем позволить себе ошибаться, – ответил Франциск. – Цена ошибки слишком высока. Если мы позволим ереси распространиться, она погубит нас всех.

– Но что, если ереси нет? – настаивал Аврелий. – Что, если это просто страх? Что, если мы сами создаем монстров, которых потом пытаемся уничтожить?

Франциск молчал некоторое время.

– Ты говоришь опасные вещи, Аврелий, – сказал он наконец. – Осторожнее. Кто-то может услышать.

– Мне все равно, – ответил Аврелий. – Я устал молчать.

– Тогда берегись, – сказал Франциск. – Потому что молчание – это иногда единственная защита.

Франциск повернулся и ушел. Аврелий остался стоять перед дверью зала допросов. Слова Франциска звучали в его голове, словно предостережение. Он знал, что Франциск прав. Он шел по тонкому льду. И чем дольше он будет на нем находиться, тем больше вероятность того, что он провалится.

Он глубоко вздохнул и открыл дверь.

Зал допросов был темным и мрачным. Лишь несколько факелов освещали его, отбрасывая причудливые тени на стены. В центре зала стоял стол, за которым сидели два инквизитора. По обе стороны от стола стояли стражники.

Аврелий подошел к столу. Инквизиторы встали, приветствуя его.

– Доброе утро, брат Аврелий, – сказал один из них. – Мы ждали вас.

– Прошу прощения за задержку, – ответил Аврелий. – Я был занят молитвами.

– Похвально, – сказал второй инквизитор. – Молитва – лучшее оружие против зла.

Аврелий кивнул.

– Где обвиняемая? – спросил он.

– Она в соседней комнате, – ответил первый инквизитор. – Готова к допросу.

– Тогда давайте начнем, – сказал Аврелий.

Инквизиторы переглянулись.

– Вы уверены, что готовы, брат Аврелий? – спросил первый инквизитор. – Вы выглядите… уставшим.

– Я в порядке, – ответил Аврелий. – Я готов.

Первый инквизитор кивнул и махнул рукой стражнику. Стражник вышел из зала и вернулся через несколько минут, ведя за собой Элизу.

Она была молода. Не больше двадцати лет. Ее волосы были спутаны, лицо бледным. Она была одета в лохмотья. В ее глазах читался страх.

Аврелий посмотрел на нее. Она не выглядела ведьмой. Она выглядела испуганной девушкой.

Элизу поставили перед столом. Она опустила голову.

– Подними голову, дитя, – сказал Аврелий.

Элиза медленно подняла голову. Ее глаза встретились с глазами Аврелия.

– Как тебя зовут? – спросил Аврелий.

– Элиза, – прошептала она.

– Элиза, – повторил Аврелий. – Ты знаешь, почему ты здесь?

Элиза молчала.

– Тебя обвиняют в колдовстве, – сказал Аврелий. – Ты признаешь свою вину?

– Нет, – ответила Элиза. – Я не ведьма.

– Тогда почему ты здесь? – спросил Аврелий.

– Я не знаю, – ответила Элиза. – Меня схватили в деревне и привезли сюда.

– Что ты делала в деревне? – спросил Аврелий.

– Я помогала больным, – ответила Элиза. – Я знаю травы.

– Травы? – усмехнулся первый инквизитор. – Это обычное прикрытие для ведьм.

– Это неправда, – возразила Элиза. – Я просто помогала людям.

– Ты лечила их с помощью магии, – сказал второй инквизитор.

– Нет, – ответила Элиза. – Я просто давала им травы.

– Не лги нам, – сказал первый инквизитор. – Мы знаем правду.

– Я не лгу, – сказала Элиза. – Я говорю правду.

– Тогда докажи это, – сказал второй инквизитор.

– Как я могу это доказать? – спросила Элиза.

– Скажи нам, где ты научилась магии, – сказал первый инквизитор.

– Я не знаю никакой магии, – ответила Элиза.

– Тогда скажи нам, с кем ты общалась, – сказал второй инквизитор.

– Я ни с кем не общалась, – ответила Элиза.

– Ты лжешь! – закричал первый инквизитор. Он ударил кулаком по столу. – Мы знаем, что ты ведьма. Мы знаем, что ты служишь дьяволу.

Элиза заплакала.

– Я не ведьма, – сказала она сквозь слезы. – Я не служила дьяволу.

– Хватит лгать! – закричал второй инквизитор. Он подошел к Элизе и схватил ее за волосы. – Ты расскажешь нам правду, или мы заставим тебя пожалеть, что ты родилась на свет.

Элиза закричала от боли. Аврелий посмотрел на нее. Он видел в ее глазах страх и отчаяние. Он не видел в них зло.

– Отпусти ее, – сказал Аврелий.

Второй инквизитор отпустил Элизу.

– Что ты делаешь, брат Аврелий? – спросил он. – Ты защищаешь ведьму?

– Я просто хочу справедливости, – ответил Аврелий.

– Справедливости? – усмехнулся первый инквизитор. – Разве ты не понимаешь? Она ведьма! Она угрожает нам всем!

– Я не вижу в ней угрозы, – ответил Аврелий. – Я вижу в ней испуганную девушку.

– Ты слеп, брат Аврелий, – сказал второй инквизитор. – Ты не видишь правду.

– Возможно, – ответил Аврелий. – Но я не буду осуждать ее, пока не буду уверен в ее вине.

Аврелий подошел к Элизе. Он достал из кармана платок и протянул ей.

– Вытри слезы, – сказал он.

Элиза взяла платок и вытерла лицо.

– Расскажи мне все, – сказал Аврелий. – Расскажи мне, что произошло. Расскажи мне правду.

Элиза посмотрела на Аврелия. В ее глазах появилась надежда.

– Я расскажу вам все, – сказала она. – Но обещайте, что вы поверите мне.

– Я обещаю, – ответил Аврелий.

Элиза начала рассказывать. Она рассказала о своей жизни в деревне, о том, как она помогала больным, о том, как ее схватили и привезли сюда. Она рассказала все, что знала.

Аврелий слушал ее внимательно. Он не перебивал ее. Он просто слушал.

Когда Элиза закончила свой рассказ, Аврелий спросил:

– Это все?

– Да, – ответила Элиза. – Это все, что я знаю.

Аврелий посмотрел на инквизиторов.

– Что вы скажете? – спросил он. – Вы верите ей?

Инквизиторы молчали.

– Я не вижу доказательств ее вины, – сказал Аврелий. – Я считаю, что ее нужно отпустить.

Инквизиторы переглянулись.

– Ты принимаешь решение, брат Аврелий? – спросил первый инквизитор.

– Да, – ответил Аврелий. – Я принимаю решение.

– Тогда пусть будет по-твоему, – сказал второй инквизитор. – Но помни, брат Аврелий, если она окажется виновной, ты будешь нести ответственность за свои действия.