– Я не знаю ничего важного. Я не помню каких-то значимых моментов. Словно мою память почистили, убрав из головы все печали, – говорила она.

И это тоже было странным, ведь призраки, воплощённые в теле, были наполнены затаённой злобой. Их прибывание в мире людей несло смерть и разрушение. Но от молодой госпожи проблем не было – только человеческие потребности, которые приходилось время от времени исполнять.

Такая база данных не устраивала Чжи Маолуна. Пользуясь своим положением, он решил копать глубже.

***

Фу Биюй так и не поняла, когда капитан переселился в её каюту. Нет, они не спали вместе, но очень много времени проводили друг с другом. Инициатором этого стал Чжи Маолун, разместив в шкафу девицы половину своего гардероба. Вечерами капитан заполнял корабельный журнал и что-то отмерял на картах, сидя за её столом. Ночью она слышала Чжи Маолуна с палубы, а днём тот заскакивал с подносом в руках. Но эти визиты не были типичной кормёжкой – капитан любезничал с ней, интересовался о самочувствии и проверял пульс. И каждый раз поджимал губы, словно что-то шло не так. Впрочем, удивительным это не было, ведь булавка, оставленная на столе, так и не была использована.

Переменчивость настроения Фу Биюй чувствовала хорошо.

«Но зачем господину Чжи нужна моя кровь?» – не понимала она, видя хмурое лицо капитана.

По факту сама кровь действительно была не нужна. Чжи Маолун хотел, чтоб молодая госпожа Фу увидела результат своих действий. Ведь у речных гулей кровь не течёт. Но принуждать особу к насилию он не хотел. Поэтому смиренно ждал, когда над Фу Биюй верх возьмёт любопытство.

Но чем дольше Чжи Маолун находился рядом с утопленницей, тем более разбитым себя чувствовал. Девица ни в какую не хотела причинять себе боль. Обижено, поджимая губы, она изящным движением указывала капитану на дверь. По итогу, привыкнув к скверному нраву особы, Чжи Маолун не заметил, как сам стал нуждаться в шумной компании.

Кривым гвоздём в самообладании капитана стало видение – странный сон, который напомнил Чжи Маолуну, что он всё ещё является человеком.

***

Ночью капитану спалось плохо. Его бросало то в жар, то в холод, и казалось, будто он тонет. А под толщей иллюзорной воды мерещился образ: маленькое светлое личико, каскад тёмных волос, раскосые глаза, цветом напоминающие чёрный жемчуг, тени, лежащие на румяных щеках, и пухлые губки, покрытые алой помадой.

– Госпожа Фу, – прошептал Чжи Маолун, в руках скомкав одеяло.

Её нежное лицо, тонкая фигурка, затянутая в алые одежды, изящные движения ухоженных рук не отпускали мужчину. Ему казалось, что вот-вот, и он увидит в складках белых простыней обнажённое тело. Но стоило капитану приблизиться, уместить на узких бёдрах свои ладони, как перед глазами разливалась темнота, и девушка расстворялась. Но тут же появлялась в нескольких цунях от постели.

– Что ты такое? – спрашивал капитан, пытаясь поймать в объятия почти обнажённый образ.

Ответом служил тихий смех, разгоняющий по сильному телу тысячи колючих мурашек.

Под утро, устав от бесплотных мороков ночи, Чжи Маолун встал с постели. Солнце уже поднималось, окрашивая небо в цвет зари. Но бессмертный не видел лучей, скользящих по стенам. Он судорожно вдыхал пропитанный илом воздух, пытаясь прийти в себя. Но его мужское естество, смотрящее точно в потолок, требовало особого внимания. Не привыкший к подобному и ранее не проявляющий к себе ласки, Чжи Маолун чувствовал разочарование.

Он не пытался сойти на берег, чтоб найти шлюху, и сам не тянулся к горячей плоти. Вместо этого бессмертный лежал на кровати и прислушивался. Он ждал, когда огонь потухнет в его чреслах.