То была супруга Бисона, и ее четкий выговор, усовершенствованный в пансионе мисс Портер и Финч, казался карикатурным. Мэтлок представил, как дамочка мечется вокруг тарелочек с сыром и напитков – и сыр, и напитки просто необыкновенные! – в то время, как ее муж наводит окончательный порядок в книжных шкафах и выкладывает несколько мрачных на вид томов в деланом беспорядке на столы таким образом, что гость просто не может их не заметить.

Любопытно, прячут ли эти двое маленькие таблетки ЛСД или капсулы метедрина? Дверь открылась, и миниатюрная жена Бисона – как и следовало ожидать, в мини-юбке и прозрачной шелковой блузке, свободными складками лежавшей на ее высокой груди, – улыбнулась ему самой бесхитростной улыбкой.

– Привет, я Джинни Бисон. Мы с вами встречались на нескольких вечеринках. Я так рада, что вы пришли. Арчи дочитывает курсовые. Пойдемте наверх. – И, не дав Мэтлоку ответить, она повела его по лестнице. – Жуткая лестница, но что поделаешь – такова цена, которую приходится платить, когда начинаешь с самого низа.

– Я думаю, это ненадолго, – сказал Мэтлок.

– Арчи тоже так говорит. Хорошо бы, не то у меня на ногах разовьются слишком выдающиеся мускулы!

– Я уверен, что Арчи не ошибается, – сказал Мэтлок, посмотрев на мелькающие перед его глазами вовсе не мускулистые, щедро выставленные для обозрения ноги.

В гостиной на кофейном столике причудливой формы размещены были сыр и напитки, а под лампой с украшенным кистями абажуром лежала выставленная напоказ книга Мэтлока «Интерполяции в „Ричарде II“.» Ее невозможно было не заметить.

Не успела Джинни закрыть дверь, как в маленькую гостиную влетел Арчи из другой комнаты, тоже маленькой, которую Мэтлок принял за кабинет хозяина. В левой руке он держал пачку бумаг, правую протянул гостю.

– Отлично! Я так рад, старина!.. Садитесь, садитесь. Давным-давно пора выпить. Господи, совсем в горле пересохло. За три часа прочел двадцать различных версий Тридцатилетней войны.

– Бывает! Вчера один парень сдал мне работу о «Вольпоне» [4] с весьма странным окончанием. Оказалось, он не читал пьесы, но видел фильм в Хартфорде.

– И в фильме другой конец?

– Совершенно.

– Вот это да! – взвизгнула Джинни. – Что вы будете пить, Джим? Можно мне называть вас Джим, доктор?

– Бурбон с водой. Конечно, называйте меня по имени, Джинни. К «доктору» я так и не привык. Мой отец считает, что это обман. У докторов должны быть стетоскопы, а не книги. – Мэтлок уселся в кресло, покрытое индейским серапе.[5]

– Кстати, о докторах. Я как раз сейчас пишу диссертацию. Нынешние летние каникулы да еще парочка – и все будет в порядке.

Бисон взял у жены ведерко со льдом и подошел к длинному столу возле окна, где стояли бутылки и стаканы.

– Но ради этого стоит потрудиться, – с чувством сказала Джинни Бисон. – Правда, Джим?

– Это очень важно и даст свои дивиденды.

– Да. И возможность публиковаться. – Джинни Бисон взяла со столика блюдо с сыром и крекерами и поднесла его Мэтлоку. – Это очень славный ирландский сыр. Поверите ли, он называется «бларни». Обнаружила эти сырки в маленьком магазинчике в Нью-Йорке две недели назад.

– Выглядит великолепно. Никогда не слышал о таком сыре.

– Кстати, о публикациях. Я на днях купила ваши «Интерполяции». Потрясающе интересно. Честное слово!

– А я уже о них почти забыл. Ведь четыре года прошло.

– Арчи говорит, их надо включить в список обязательной литературы.

– Еще бы! – сказал Бисон и подал Мэтлоку стакан. – У вас есть литературный агент, Джим? Это я из чистого любопытства. Сам-то я еще не скоро что-нибудь напишу.

– Ну уж неправда, и ты это знаешь, – надула губки Джинни.