Биокибернетический ренессанс Агатис Интегра

Алекс проснулся за секунду до сигнала будильника – тонкого вибрирующего импульса, который отправила ему система жилища. Это было похоже на то, как натягивается и звенит невидимая струна где-то между ребрами. Он открыл глаза и уставился в потолок, который медленно менял оттенки – от глубокого ночного индиго к утреннему перламутру. Стыки между живыми панелями пульсировали бледно-голубым, сигнализируя о высокой влажности за пределами убежища.

«Дождь, – подумал Алекс. – Как всегда в это время года».

Он сел на кровати, провел ладонью по шраму на затылке – старая привычка, от которой он никак не мог избавиться. Чуть заметное возвышение под кожей, место, где был установлен его имплант за день до того, как мир изменился навсегда. Иногда Алексу казалось, что устройство под его черепом тихонько гудит, хотя доктора, к которым он обращался в первые годы после Резонанса, уверяли, что это невозможно.

Комната словно почувствовала его пробуждение. Стены из полупрозрачной биомембраны стали более проницаемыми, пропуская размытые очертания дождливого утра в Неотерре. Из стены выдвинулся тонкий стебель с каплей утреннего питательного нектара. Алекс коснулся пальцем прохладной жидкости, и капля соскользнула с растения, впитавшись в его кожу. По телу разлилось тепло, мышцы наполнились энергией.

– Спасибо, – машинально поблагодарил он, хотя знал, что его жилище не обладает разумом в полном смысле этого слова. Оно скорее напоминало высокоразвитый организм, реагирующий на простые стимулы и базовые потребности хозяина.

Алекс потянулся к прикроватной тумбочке – единственному предмету меблировки, который сохранял форму старого мира. Внутри лежал потрепанный бумажный блокнот, один из немногих физических носителей информации, которыми он еще пользовался. Открыв его, Алекс пробежал глазами вчерашние записи: списки заказов на анализ информационных потоков, координаты точек сбора данных, наброски странных структур, которые он иногда замечал в информационных течениях.

Это была его работа – сканировать и анализировать информационные потоки для различных клиентов, от торговцев данными до исследователей биокибернетической экосистемы. Не самая престижная деятельность, но она позволяла ему оставаться независимым и вдали от внимания основных фракций.

Алекс встал и направился в санитарный отсек. Стена расступилась перед ним, образуя проход в небольшую комнату, где с потолка спускались тонкие мембранные трубки. Они обвились вокруг его тела, распыляя мелкодисперсный очищающий туман, который мгновенно испарялся, унося с собой все загрязнения. Алекс закрыл глаза, наслаждаясь прохладным покалыванием на коже.

Выйдя из санитарного отсека, он обнаружил, что стена-гардероб уже развернула для него сегодняшний комплект одежды: эластичный комбинезон с множеством карманов и встроенными адаптивными мембранами, которые подстраивались под температуру и влажность окружающей среды. Одежда слегка пульсировала, как будто дышала. Алекс натянул комбинезон, чувствуя, как материал плотно облегает тело, словно вторая кожа.

За окном дождь усилился, и стены убежища слегка потемнели, защищая внутреннее пространство от избыточной влаги. Алекс подошел к рабочему углу, где на поверхности стола из прозрачного материала проступили сегодняшние задания – система автоматически упорядочила их по приоритету и предполагаемому вознаграждению.

Верхним в списке значился заказ от анонимного клиента: «Анализ аномальных колебаний в секторе 7-В. Оплата – доступ к закрытому архиву».

Алекс нахмурился. Сектор 7-В находился на периферии Неотерры, рядом с нестабильной зоной, где граница между информационными течениями и физической реальностью размывалась. Он редко брался за работу в таких районах, но предложенная оплата была слишком интригующей. Доступ к закрытым архивам – редкая и ценная валюта в мире после Резонанса.

Он активировал рабочую станцию – тонкую прозрачную панель, выросшую из стола. На ее поверхности заплясали светящиеся символы – не буквы и не цифры, а нечто среднее между ними, интуитивно понятный язык, который возник после слияния цифровых данных и биологических процессов.

Алекс положил ладони на панель и закрыл глаза. Этот момент он ценил больше всего – момент соединения с информационными потоками. Сначала пришло ощущение прохлады, словно руки погрузились в прозрачный ручей. Затем появились цвета – не перед глазами, а где-то глубоко в сознании: синие и зеленые струи данных, переплетающиеся друг с другом, пульсирующие в такт с его сердцебиением.

Он мысленно потянулся к сектору 7-В, представляя его как точку на невидимой карте. Информационное течение тут же откликнулось, плавно перенося его сознание к указанным координатам. Здесь поток был неровным, с завихрениями и странными пульсациями. Алекс осторожно исследовал его структуру, отмечая необычные паттерны и аномалии.

То, что он увидел, заставило его нахмуриться еще сильнее. В этом районе информационный поток образовывал странную спиральную структуру, которая не походила ни на что, виденное им ранее. Данные не просто текли – они словно вращались вокруг некоего центра притяжения, создавая нечто похожее на водоворот. И в самом центре этого водоворота…

Внезапная боль пронзила затылок Алекса, и он резко отдернул руки от панели, разрывая соединение. Перед глазами заплясали яркие точки, а дыхание стало прерывистым. Такого с ним не случалось уже много лет, с тех пор как он научился контролировать свои погружения в информационные потоки.

Придя в себя, Алекс с удивлением заметил, что на поверхности панели остался странный символ – сложное переплетение линий, напоминающее одновременно древний иероглиф и фрагмент нейронной сети. Символ слабо пульсировал, как будто был живым.

– Что это? – пробормотал Алекс, осторожно касаясь изображения кончиком пальца.

В тот же миг символ словно растекся по панели, преобразуясь в короткую последовательность символов. Сообщение. Алекс мгновенно перевел его, скорее интуитивно, чем осознанно:

«Второй узел активирован. Синхронизация 18%. Местоположение нестабильно. Поиск…»

Сердце Алекса пропустило удар. «Второй узел» – это могло означать только одно. Существовал кто-то еще, с таким же имплантом, как у него. Кто-то, кто мог соединяться с информационными потоками так же, как он.

За двадцать семь лет после Резонанса Алекс не встретил ни одного человека со схожими способностями. Конечно, были техноманты, которые могли манипулировать биокибернетическими системами с помощью специальных приборов и долгих тренировок. Но никто не мог просто погрузиться в поток, стать его частью, как это делал он.

Сообщение медленно растаяло на поверхности панели, оставив после себя легкое голубоватое свечение. Алекс откинулся на спинку кресла, потирая затылок, где снова начал пульсировать старый шрам.

Кем был этот «второй узел»? Где его искать? И почему именно сейчас, спустя столько лет после Резонанса, система решила сообщить о его существовании?

Алекс понимал, что не сможет передать заказчику полноценный отчет об аномалии в секторе 7-В. То, что он обнаружил, выходило за рамки обычного анализа данных. Но более важным сейчас было другое – ему нужно было узнать больше о втором узле.

Он снова взглянул на рабочую панель, где уже исчезли все следы странного сообщения. Поверхность вновь стала прозрачной и безжизненной, будто ничего не произошло. Только шрам на затылке продолжал пульсировать, напоминая о том, что Алекс получил не галлюцинацию, а реальный сигнал.

За окном дождь прекратился, и стены убежища стали светлее, пропуская больше света. Неотерра просыпалась, оживая после ночного цикла регенерации. Огромные биоздания мягко покачивались, их внешние мембраны переливались всеми оттенками зеленого и синего. По улицам-артериям текли потоки людей и транспорта, питая живой организм города.

Алекс подошел к окну и положил ладонь на прозрачную мембрану. Та мгновенно отреагировала, становясь более проницаемой, позволяя ему не только видеть, но и ощущать влажный воздух снаружи, слышать приглушенный гул города, чувствовать слабую вибрацию, проходящую через всю структуру Неотерры.

Какое-то странное беспокойство охватило его. Предчувствие перемен, которое он не испытывал с тех пор, как очнулся в лагере спасателей на следующий день после Резонанса, с пульсирующей болью в затылке и полным отсутствием воспоминаний о том, кем он был до этого.

«Второй узел активирован».

Эти слова эхом отдавались в его голове, словно пытаясь пробудить что-то давно забытое. Что-то важное, что таилось на самом краю сознания, как размытый силуэт в тумане.

Алекс оторвал взгляд от городского пейзажа и вернулся к рабочему столу. Ему нужно было действовать. И он знал, с чего начать. В Неотерре существовал только один человек, который мог помочь ему расшифровать странное сообщение и, возможно, выяснить что-то об этом втором узле.

Меридиан. Лучший информационный брокер внутренних районов города, хранитель секретов доцифровой эпохи и один из немногих, кому Алекс доверял – насколько вообще можно было доверять кому-то в этом мире.

Он быстро собрал необходимое оборудование: портативный анализатор данных, который выглядел как тонкий браслет из переплетенных биоволокон; несколько кристаллов памяти, хранящих редкие информационные фрагменты – своеобразная валюта для оплаты услуг Меридиана; и небольшой защитный амулет, блокирующий несанкционированный доступ к его личным данным.