– Какое же? Я могу вам помочь?

Кондотьер был сама любезность.

– Мне нужно заглянуть в местное отделение «Табеллариуса».

Он посмотрел вниз, туда, где под столом стоял мой саквояж, и протянул:

– Понимаю. И не стану препятствовать. Но осмелюсь напомнить – герцог настаивал на полной конфиденциальности вашего визита.

– Да не переживайте вы так, сеньор! Признаюсь честно, меня начинает распирать любопытство, что же там такого приключилось у Его Светлости, так что я готов принять правила игры. Если вам будет спокойнее – можете отправить со мной одного из своих людей.

Он кивнул:

– Благодарю за понимание. Так мы и поступим.

Ближайшее отделение Табеллариуса расположилось буквально в паре минут пути от моей траттории. Невзрачная вывеска в виде сандалия с крылышками, без какого-либо названия, не привлекала к себе внимания. Однако это никак не сказывалось на потоке клиентов этой организации, опутавшей сетью своих отделений всю Конфедерацию.

Мелодично тренькнул колокольчик и я шагнул внутрь вместе с одним из наемников. Проигнорировав уютные темно-синие диванчики, я направился прямиком к высокой, покрытой темным лаком стойке из красного дерева. Тренькнул по изящному позолоченному звонку.

Почти сразу приоткрылась неотличимая от остальной стены дверь и к нам подошла немолодая, но все ещё стройная и изящная седовласая дама. Как и всегда, одетая в строгое бордовое платье с закрытым воротом и пышными рукавами-фонариками.

– Чем я могу помочь, сеньоры?

Всякий раз, глядя на тонкие лучики морщинок в уголках глаз, я затрудняюсь сказать ее возраст. Выглядит на сорок, но в реальности может оказаться куда старше.

– Я бы хотел оставить на хранение свои вещи.

– Буду рада помочь. Кто может их забрать?

– Только я.

– Вашу руку, синьор.

Она показала на стоящий чуть правее темный матовый шар из неизвестного мне материала. Я положил на него свою ладонь и он тут же полыхнул ярким лимонным светом.

– Синьор Базиликат. – она улыбнулась, смотря на видимую ей часть шара. – Какие вещи вы желаете оставить?

Я поставил на стойку свой саквояж и из той же двери, откуда минутой ранее появилась женщина, вышел крепкий слуга, молча подхватил груз и удалился.

– Желаете чего-нибудь ещё?

– Спасибо, нет. Всего доброго.

– Хорошего дня, синьор.

Всю обратную дорогу мой молчаливый спутник хмурился и пару раз открывал было рот, но потом все-таки передумывал. А перед самой тратторией не выдержал:

– Герр бесолов!

В отличие от кондотьера, наемники были родом с одного из восточных каррийских кантонов, где вместо привычного «синьор» для обращения используют «герр».

– Слушаю.

– Я не понимаю. Это уже четвёртое отделение Табеллариуса, в котором я побывал. И в каждом из них работают похожие, словно родные сёстры, молодые черноволосые красотки! Как им это удаётся?

Я покосился на наемника, убедился по его физиономии, что парень спрашивает абсолютно серьезно, и ответил:

– А ты разве не знал, что когда Табеллариус открывает новое отделение, то устраивает целый конкурс в поисках именно таких вот девиц? Не спрашивай, почему – я не знаю. Может, владелец хранит память о былой любви…

Лицо наемника вытянулось от удивления и я с трудом сохранил серьезную мину на лице. Думается, еще сильнее он бы удивился, узнав, что в Табеллариусе каждый посетитель видит своего собственного, уникального администратора. Но я счел довольно забавным скормить ему байку. Зато теперь, когда парень узнает правду – удивится повторно. Будет что вспомнить.

Меньше чем через полчаса мы покинули Веронну и неспешной рысью отправились по восточному тракту. Поначалу мой почетный конвой относился ко мне настороженно, то и дело норовя взять в коробочку, чтобы я не передумал и не дал деру. Из за ужасного состояния дороги, на которой живого места не было от ям и рытвин, скачущий впереди наемник то и дело тормозил и моя лошадь была вынуждена останавливаться.