– В таком случае ты свободен, бес. С детьми я разберусь сам.

Выходец из ада не посмел перечить. Бросив хмурый взгляд на Лоренцо, он молча развернулся и, работая локтями, стал пробираться через толпу.

– Куда это ты собрался, чадо?

В голосе викария, заметившего, что мальчик собрался смыться, не было угрозы, но отчего-то Лоренцо сразу перехотелось убегать.

– В том, что ты повстречался с бесовским отродьем, я вижу руку Господа. Ты ведь почувствовал его?

Лоренцо посмотрел на стоящую в трех метрах Летицию и неуверенно ответил:

– Не знаю. Было в нем что-то жуткое. И пахло от него странно.

Викарий улыбнулся:

– Идем со мной, мальчик. И ты, дитя, не отставай. Думаю, воровать и попрошайничать вам больше не придется…

Я открыл глаза и некоторое время молча лежал, немигающим взглядом смотря в свежевыкрашенный потолок. Прислушался к собственным ощущениям. Вроде ничего не болит. Один из плюсов капли демонической крови в моих жилах – чтобы заработать похмелье, надо очень постараться.

Я перевел взгляд на смятую постель возле себя. Девица, что я подцепил вчера в общем зале, уже упорхнула, но я все еще чувствовал ее запах.

Блондинка. Обожаю блондинок. Интересно, это потому что волосы Летиции подобны жидкому золоту?

Чертова память спустя тьма знает сколько лет «услужливо» подкинула мне воспоминание о том дне, когда наши дороги начали расходиться. Я попал в руки прелатуры Серви Маледетти и начал путь бесолова, а Летиция… Она пошла своей дорогой. Нет, ее не постригли в монахини. У моей бывшей подруги, с которой я когда-то разделял последний кусок хлеба, открылся дар и теперь она следует пути Милосердия.

Что-то я расчувствовался этим утром. Неужели поглощенная из беса сила поспособствовала пробуждению давно и прочно забытых уголков памяти? Надо побыстрее оказаться в Риете. Возможно, у Максимилиана найдутся ответы.

Изрядно подрастерявший силы Ури почти сразу после схватки с бесом смотался в ад, оставив меня предаваться пьянству и похоти. Ну да не впервой. Я знал, что он обязательно вернется.

Саквояж был собран еще вчера, поэтому сборы не заняли много времени. Я оставил на тумбочке возле кровати чаевые и спустился вниз, в общий зал. Скорый дилижанс до Ветеции должен был отправиться только через три часа, так что мне вполне хватит времени плотно позавтракать. Впрочем, я тут же одернул себя. Дороги в Вените были отвратительными, так что с едой лучше не усердствовать, если я не хочу через час заработать заворот кишок от постоянной тряски.

Позевывающая хмурая служанка, едва переставляя ноги, подошла ко мне, нашла силы улыбнуться и поинтересовалась, чего бы я хотел откушать.

– Яйца с беконом сможете поджарить? – спросил я с надеждой.

На севере Конфедерации не принято завтракать, так что вполне могло оказаться, подать мне смогут только вчерашнюю чиабатту с вареньем и кофе.

– Сделаем, сеньор.

– И добавьте еще чашку кофе.

– Всенепременно.

Она обернулась достаточно быстро, выставив передо мной сковороду со шкворчащей яичницей и чашкой изумительно пахнущего кофе. Я отхлебнул напиток и зажмурился от удовольствия. Он оказался немного пережарен, но все равно прекрасен. А вот за вилку и нож взяться мне оказалось не суждено.

Двери в тратторию распахнулись и внутрь вошли пятеро. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять – завтрак безнадежно испорчен. Одетая в кожу и сталь четверка воинов, мгновенно оценив обстановку, рассредоточилась по залу, перекрывая мне возможные пути отступления. Пятый, явно командир, оказался дворянского или околодворянского происхождения. Поверх добротной кольчуги на нем оказалось надето бордово-синее платье, опоясанное черным с золотом ремнем, на котором висела скьявона, а из специального чехла торчала рукоять колесцового пистолета. Дорогая штучка. В Аппулии таких не делают. Мастера-оружейники Каррийских кантонов своих секретов никому не раскрывают и дерут за подобные чудеса поистине баснословные деньги.