Бесолов Александр Коротков

Поймав уже третий за последние полчаса косой взгляд трактирщика, я вздохнул. Пожалуй, стоит заказать что-нибудь. Моя кружка давно опустела, так что хозяин справедливо, в общем-то, считал, что я только зря занимаю столик в почти полном зале.

С противным чпоканьем отлепив руку от не самого чистого стола, на котором кто-то ножом нацарапал несколько похабных слов, я лениво помахал, привлекая внимание несколько полноватой, но все равно достаточно симпатичной разносчицы.

Обладательница ярко-рыжей, собранной в практичный хвост, шевелюры и довольно привлекательной фигуры кивнула, показав, что заметила мой жест, и даже не вздрогнула, когда один из завсегдатаев звонко шлепнул ее по мягкому месту.

Наблюдающий за залом вышибала строго посмотрел на ухмыляющегося подвыпившего мужика, позволившего себе маленькую шалость, и тот тут же поднял руки в полушутливом жесте, мол «я всего разочек, больше не буду». Те, кто приходил сюда часто, знали, что можно себе позволить, а что нельзя. Трактирщик закрывал глаза на невинные шлепки, но если вдруг кто-то начинал бузить или мешать разносчицам работать, темнокожий здоровяк, который, судя по белым татуировкам на лице, был выходцем из страны Слоновой Кости, мигом успокаивал грубиянов. Иногда так, что те приходили в себя только в больнице.

– Не подумай, что я жалуюсь – ты же знаешь, как мне нравится проводить время в подобных людских клоповниках, но, Лоренцо, во имя всех святых, долго мы еще будем тут торчать?

Насчет клоповника было подмечено очень точно. Пожалуй, единственным достоинством, которым могла похвастаться эта таверна, были несколько добротных потолочных люстр, в которых горело множество свечей. В остальном – дыра дырой. На деревянном затертом полу темнели въевшиеся пятна то ли вина, то ли крови, а в воздухе висел запах прогорклого масла, лука, кислого вина и скорого мордобоя. Не скажу, чтобы я боялся чего-либо из перечисленного, но и теплых чувств не испытывал.

– Будь ты чуть более расторопен и не столь ленив, уверен, мы бы уже были на полпути в Риету. Так что терпи и наслаждайся местным колоритом.

– Вот уж спасибо! Я тебе не демон, чтобы почуять исчадие ада по тем следам, что эта осторожная тварь удосужилась оставить! Если уж Ревнители веры не смогли его найти…

Проходящий мимо пьяный мужичок бросил на нас беглый взгляд, вздрогнул и во все глаза уставился на моего собеседника. Даже, как мне показалось, слегка протрезвел и попытался ущипнуть себя за ляжку. Вполне нормальная реакция человека, увидевшего, как в его присутствии разговаривает маленький песчаный лис. Особенно здесь, на севере Конфедерации, куда выходцы из других миров заглядывают не так часто.

Заметив интерес к своей персоне, лис, до этого сидевший как нормальный зверь, сменил позу, облокотился передней лапой на стул, вытянул задние и как ни в чем ни бывало спросил:

– Чего уставился, дражайший?

Мужик перекрестился столь истово, что это должно было освятить трактир на полгода вперед, открыл было рот, но тут заметил татуировку на моем предплечье, захлопнул челюсть так, что клацнули зубы, и молча пошел дальше.

– Ури, держи почаще язык за зубами. Мы на севере. Здесь, в отличие от Риеты и тем более юга, фамильяры – нечастое явление.

Уриель, или просто Ури – инфер. Один из низших жителей ада. Он со мной уже много лет, с тех пор, как проснулся дар крови. Его истинный облик способен вызвать нездоровый ажиотаж у богобоязненного населения Аппулийской конфедерации, так что на людях Ури предпочитает принимать обличье пустынной лисицы. Если не открывать рот, то вполне прокатит за ручного зверька.

– Вот именно поэтому я ничего и не нашел. Истинный облик не примешь – вмиг окатят святой водой. А это неприятно, знаешь ли.

– В первую очередь для меня. Ты потом воняешь, как бродячая псина после дождя.

Подошла официантка, и Ури на некоторое время заткнулся. Девушка выставила передо мной пузатую кружку с янтарным светлым лагером и тарелку с сырной нарезкой, а я не отказал себе в удовольствии скользнуть взглядом по глубокому декольте – благо, там было, на что посмотреть.

Отхлебнув пенного напитка, я зажмурился от удовольствия. Привезенное из кантонов по ту сторону Гельветских гор, пиво оказалось изумительным. В Конфедерации, увы, так варить не умеют. У нас предпочитают вино. Даже удивительно, что в подобном заведении нашлось столь ценное сокровище. Но и цену за него хозяин драл несусветную.

– И вообще, кто у нас тут специалист по отлову бесов? – Ури оказалось не так просто сбить с толку. – Уже неделю ты рыщешь по всей Веронне в поисках зарвавшегося беса, но ничего путного найти не смог. Кроме того факта, что любитель человечины охотится в этом дурацком сборище будущих дров.

Здесь он меня уел. Сообщение от местного отделения Ревнителей веры пришло три недели назад. Воины Господни мастерски умеют скручивать колдунов и еретиков, якшающихся с адом, могут единым фронтом выступить против любого демонического отродья, но вот когда дело доходит до бесов… Эти твари часто берут не силой, а хитростью, умело зачищают следы, да так, что обладающие изрядной долей божественной силы Ревнители не могут ничего поделать.

И вот тогда зовут одного из бесоловов. В данном случае – меня.

Пока мы разговаривали, в дальнем углу, возле лениво потрескивающего камина, появились музыканты. Грохнула музыка, и посетители радостно засвистели, стуча кружками по столам, так что мне пришлось повысить голос:

– Ошибаешься. Эта тварь осторожна. Неудивительно, что Ревнители не смогли ничего найти. Их дар силен, но не всесилен. Относительно слабые вспышки адской энергии они могут пропустить, особенно если нет должного опыта. Но не я.

Я отхлебнул пива, заметив, что недавний мужичок, которого так сильно удивил Ури, о чем-то шепчется с двумя собутыльниками, бросая взгляды в нашу сторону.

– Хитрая тварь умеет держать себя в руках и не отсвечивать. Крышу бесу срывает лишь в полнолуние, когда грань между мирами истончается, и сюда долетают отголоски дыхания ада. Причем, если поначалу он выходил на охоту лишь изредка, то потом уверовал в свою безнаказанность и теперь жрет каждую полную луну. Последний раз – дважды.

Песчаный лис нахмурился, отчего его мордочка стала не только милой, но и довольно забавной:

– До полнолуния еще три дня. С чего ты нешил, что именно в этот раз он сойдет с проторенной дорожки и решит пожрать не по расписанию?

Я пожал плечами:

– Если я что и понял за годы работы, так это одну простую истину: жизнь любит подкидывать сюрпризы. И редко они бывают приятными. Так что лучше я лишний раз поторчу здесь. Тепло, уютно, пивище наливают, музыка играет. И до парка Святого Амбросио, в котором бес устроил себе столовую, недалеко.

Ури хмыкнул:

– Ты собираешься скрутить его в одиночку? Знаю, что ты крут, бесолов. Но даже особо не напрягая память, вспомню пару случаев, когда из-за своей дурости ты оказывался в шаге от могилы. Может, позовешь помощь?

– Отрадно, что ты столь высокого мнения о моих способностях. – Я наблюдал, как троица местных пьянчуг решительно поднимается со своих мест. – На этот раз у меня есть связь с Ревнителями. Они хотят скрутить тварь и устроить публичное аутодафе. Мне нужно его только выследить. Что вам угодно, сеньоры?

Последнюю фразу я произнес громко, постаравшись вложить в нее все доступное мне миролюбие, так как давешняя троица подошла вплотную к моему столу. Судя по всему, не очень-то у меня и получилось:

– Таким, как ты, не рады в Вените! – выпалил тот самый мужичок, что недавно глазел на Ури. – Ты должен убраться, дьявольское семя! Ты и твой ублюдок!

– Я уберусь тогда, когда посчитаю нужным. Или когда Ревнители, что пригласили меня сюда, решат, что больше не нуждаются в моих услугах. Так что не загораживай сцену, быдло.

Конечно, про «быдло» можно было и не добавлять, но мне не понравилось, как этот кретин назвал моего фамильяра. Ури имеет все необходимые разрешения Церкви и находится в этом мире вполне легально.

Как и ожидалось, затуманенный алкогольными парами разум этого молодчика несколько секунд переваривал фразу. Сначала он взбледнул, когда услышал про Ревнителей, а затем побагровел, осознав смысл последней фразы:

– Это кто тут быдло?! Ребята, дьявольское семя грубит!

Он схватил меня за лацканы жилетки и замахнулся немаленьким кулаком, однако тут же оказался на полу, получив крепкий удар под дых. Скрючившись, он блеванул выпитым и съеденным за вечер, и я проворно убрал ноги, чтобы эта гнусь не запачкала мне сапоги.

Его друзья еще не успели осознать произошедшее, а чернокожий вышибала уже подскочил к моему столику, словно глупых котят, схватил буянов за шкирки и отшвырнул к стене. Со мной подобный трюк парень проделывать не спешил – в моих руках хищно поблескивали лезвия парных керамбитов.

Оценив обстановку, здоровяк показал мне раскрытые ладони, скосил взгляд на трактирщика, дождался едва заметного кивка и вежливо, но твердо обратился ко мне:

– Сеньор, мне очень жаль, но я вынужден попросить вас покинуть наше заведение.

Костолом, даром что выходец из варварской страны, обладал удивительными для своей работы манерами и говорил почти без акцента.

Я был в полном праве послать его далеко и надолго, но понимал, что посидеть спокойно мне тут больше не дадут. Все рискует перерасти в грандиозную драку, кто-нибудь обязательно кликнет стражу… Провести вечер в каталажке мне не улыбалось, так что я бросил на стол три монеты и уже собрался шагнуть в сторону выхода, как вдруг во рту растеклась отвратительная горечь полыни. Подняв голову вверх, я потрясенно выматерился – пламя свеч сменило цвет на мертвенно-белый.