Закончив с аммиаком, он взялся за хлорку. Запах стал ещё резче.

Брайан работал до тех пор, пока не почувствовал спокойствие.

Поднявшись, он осмотрел комнату.

Он ещё раз внимательно осмотрел углы, тщательно вытирая даже те места, где, казалось, не осталось и следа пыли. Лишь после этого он достал телефон и позвонил отцу.

– Пап, тебе нужно что-нибудь из дома? – спросил Брайан.

Отто ответил без колебаний:

– Нет, мне ничего не нужно. Забирай, что хочешь.

– Хорошо, – тихо произнес Брайан, медленно выдохнул, в последний раз оглядел подвал и вышел, заперев за собой дверь.

Когда он вернулся домой, его встретила совсем другая картина.

Мама накрывала на стол, а в центре красовалось блюдо с рыбой, которую они с отцом поймали утром.

– Сынок, иди ужинать, – позвала Ева с улыбкой.

Отто уже сидел за столом и, увидев его, кивнул:

– Успел собрать, что хотел?

– Да, – спокойно ответил Брайан.

Его мать подошла ближе и обняла его.

– Я так горжусь тобой, – прошептала она.

Брайан, сжав её в ответ, сел за стол.

Они ели рыбу, смеялись и вспоминали его детство: старые шутки, первые падения, его детские мечты.

Брайан слушал, улыбался, но в голове у него была совсем другая картина.

Дневники деда уже были упакованы и спрятаны среди вещей, которые он возьмёт с собой в университет.

«Я сохраню его наследие. Никто не сможет от него избавиться», – подумал он.

Он сделал последний глоток вина и поднял глаза на родителей.

Они и не подозревали, каким человеком он стал на самом деле.

День отъезда был тёплым. Брайан стоял у машины, прощаясь со всеми, кто пришёл его проводить.

Софи не отпускала его из объятий, её тело дрожало, а на глазах блестели слёзы.

– Я не знаю, как буду без тебя, – всхлипнула она, сжимая его рубашку в руках.

Брайан нежно гладил её по волосам, его голос был мягким и почти успокаивающим:

– Год пролетит быстро.

Она снова всхлипнула, крепче прижимаясь к нему.

Он отстранился, взял её лицо в ладони и заставил посмотреть ему в глаза. С той же мягкой улыбкой, с которой он только что шептал слова утешения, он произнёс:

– Но, Софи, если ты предашь меня, если изменишь.

Она замерла.

– Мне об этом сообщат.

Он наклонился чуть ближе, его голос стал тише, но в нём звучала хладнокровная уверенность:

– И я найду тебя.

Глаза Софи расширились, дыхание сбилось. Она неловко оглянулась по сторонам, будто кто-то мог услышать их разговор.

Брайан тихо усмехнулся, вытер её слёзы большим пальцем и добавил:

– Но ты же меня любишь, правда?

Софи быстро кивнула, цепляясь за него, как за спасательный круг:

– Конечно, Брайан, люблю.

– Вот и хорошо.

Он поцеловал её в лоб, в последний раз сжал в объятиях и отпустил.

Дальше были родители.

Ева, едва сдерживая слёзы, обняла его крепко, крепче, чем когда-либо:

– Береги себя, сынок, – её голос дрожал.

– Буду, мам.

Отто обнял его коротко, но с силой, похлопав по спине:

– Не забывай звонить.

– Конечно, пап.

Пара друзей хлопнули его по плечу, один даже пошутил:

– Не зазнавайся там, архитектор.

Брайан лишь усмехнулся, забросил сумку в машину и сел за руль.

Он завёл двигатель и медленно выехал со двора. В зеркало заднего вида он ещё несколько секунд видел лица родных.

Софи стояла, всё ещё неуверенно оглядываясь по сторонам. Она запомнит этот день не только слезами, но и страхом.

Брайан улыбнулся и нажал на газ.

Новая глава его жизни начиналась.

8

Брайан быстро адаптировался к жизни в стенах Корнелльского университета. Он наслаждался атмосферой свободы и новых перспектив. Кампус поражал своими размерами, архитектурные корпуса впечатляли своим величием, а люди вокруг были амбициозны и стремились к знаниям, но не обладали таким же умом, как он.