– Теперь нам нужно уходить. Они будут искать нас по всему кварталу.

– Куда? – спросил Лангар.

Маг задумался. Убежищ в городе почти не осталось – все известные места уже проверены Орденом. Но был один вариант… рискованный, почти безумный.

– Туда, где не станет прятаться тот, кто дружит с головой, – тихо сказал Альмакор. – В катакомбы под храмом Серых Стражей.

Лангар побледнел ещё сильнее.

– Мы там сгинем!

– Не сгинем. Тем более, это последнее место, где они станут искать.

Лангар молчал, но его взгляд говорил: он готов следовать за своим наставником до конца.

Альмакор глубоко вздохнул. Несмотря на то, что путь в катакомбы лежал через самые опасные районы города, где каждый прохожий мог оказаться шпионом Ордена, недра самих катакомб могли быть куда опаснее. Но иного выбора не было.

В узком проходе между гниющими складами было относительно тихо. Альмакор опустился на корточки перед Лангаром, его колени впились в холодный, мокрый камень. На плече мальчика зияла неглубокая, но рваная царапина от арбалетного болта. «Держись», – пробормотал Альмакор, отрывая полосу от грязной тряпки. Запах дешевой, ворванистой мази, украденной у старьевщика, ударил в нос. Он наложил повязку, движения были резкими, но точными. Лангар стиснул зубы, кряхтя от боли, но не издал ни звука.

Когда рана была перевязана, Альмакор достал из мешка краюху черствого хлеба, разломил ее пополам с сухим треском. Половину протянул Лангару. Они жевали в тишине, прислушиваясь.

Ночной город гудел по-новому: к привычному гомону пьяниц и скрипу телег добавились четкие, ритмичные шаги патрулей по мостовой, лай сторожевых псов где-то вдалеке и резкие, подозрительные окрики, замирающие в темных переулках.

Спуск к служебному входу в катакомбы, скрытому в подвале полуразрушенного склада у подножия храмового холма, доказал правоту Альмакора. Это было последнее место, где стоило искать беглецов. И первое, которое Орден перекрыл намертво после инцидента с Кодексом десятилетия назад. Массивная дверь из черного дуба, окованная холодным железом и испещренная рунами подавления, была не просто заперта – она была замурована.

Грубая кладка из темного камня, испещренная собственными, более свежими охранными рунами Ордена, перекрывала проход. По периметру валялись обломки скелетов в истлевшей униформе стражей – явные жертвы предыдущих попыток проникновения или караула, павшего жертвой тех, кто хотел попасть внутрь.

Но самое главное – Альмакор почувствовал едва уловимую вибрацию в камне и воздухе. Не просто магический барьер – сложная сигнальная сеть. Любое грубое воздействие на кладку или дверь немедленно поднимет на ноги весь храмовый гарнизон. Идти сюда было безумием. Но иного выхода не оставалось. Им предстояло не просто спуститься в ад, а сделать это так, чтобы стражи ада даже не заподозрили вторжения.

Холодный пот струился по вискам Альмакора, смешиваясь с вездесущей сыростью. Перед грубой кладкой и мертвой дверью он замер, превратившись в сосуд чистого сосредоточения. Его взгляд, казалось, не видел камня, а ощупывал невидимые нити энергии, сплетенные в смертоносный узор сигнальной сети. Она была сложнее, чем он предполагал – не просто гудящий щит, а паутина тончайших резонансов, чуткая к малейшей дрожи в камне, к малейшей вспышке чужеродной магии.

– Не ломать, – прошелестели его губы, едва слышно, больше для себя. – Обойти. Обмануть.

Он медленно опустился на колени, раздвигая ворох костлявого хлама у основания кладки. Пальцы его, вопреки отвращению, с ледяной точностью выбирали осколки. Не просто кости, а именно осколки – ребра, фаланги, обломки тазовых костей, те самые, что были "разобраны и собраны неправильно". В них, как он теперь понял, застыли не только страх, но и слабые отзвуки магии, проникшей сюда раньше – эхо неудачных взломов, следы отраженных атак. Они были частью фона. Частью того, что сигнальная сеть уже считала "нормой" этого проклятого места.