Лицо Лангара сморщилось от недоумения.

– Разве такое возможно? – воскликнул он.

– Возможно, – сухо ответил Альмакор.

Лангар притих, крепко сжимая кинжал. Его светлые волосы блеснули в тусклом свете фонаря. Альмакор видел, как мальчик представляет себе этих безмолвных убийц.

Он не сказал самого главного: почему они становятся такими.

Орден находил их девочками. Сирот из приютов, никому не нужных. Дочерей осужденных еретиков – жизнь семьи в обмен на службу. Или – самое страшное – девочек, у которых проявился дар. Им не говорили, что их ждет пытка. Им говорили об очищении. Что их дар – это яд, скверна, проклятие, которое погубит их и всех, кого они любят.

Ритуал Молчания преподносился как высшее благословение, жертва во имя спасения и чистоты. Им вырезали не только язык и голос, но и имя, и прошлое. Они становились "Сестрой Пяти Швов", "Сестрой Пепельных Волос". Их боль, их ужас превращали в оружие, внушая, что эта боль – плата за их избранность, за их роль Щита Человечества. Их учили презирать тех, кем они могли бы стать – одарённых магов. И бояться только одного – слабости или неповиновения, которые вернут их в тот "нечистый" мир, откуда их "спасли". Они были не фанатичками, а сломанными куклами, чьи ниточки держал Орден.

Альмакор чувствовал нарастающее беспокойство. Шаги дознавателей становились громче, а тихий голос Лангара продолжал витать в голове:

– Господин, они точно придут сюда?

– Обязательно, – твердо ответил маг, проверяя крепление ремня на рапире. – Так что будь готов.

Ближайшая группа дознавателей остановилась у входа в тёмный проход, ведущий к месту пребывания Альмакора. Взволнованный шепот помощника Лангара:

– Господин, совсем рядом!

Внутри кипело желание убить всех присутствующих разом разрушительным заклинанием, немедленно очистив, если не мир, то этот переулок от сектантов. Но разум подсказывал другое решение. Использовать грубую силу означало привлечь нежелательное внимание, потерять инициативу и стать мишенью для магических ищеек Серых Стражей.

Необходимо было выиграть время и выжить. Воспользовавшись преимуществом неожиданности, Альмакор сделал глубокий вдох и крепче сжал рукоять рапиры.

Первый солдат появился на углу, осмотрелся и пошёл вперёд, медленно продвигаясь по направлению к убежищу Альмакора. Маг колебался лишь секунду, потом метнулся вперёд, мгновенно оказавшись лицом к лицу с врагом.

Рапира дрогнула в руке, острое лезвие полоснуло по плечу офицера, вызвав фонтан крови. Раненый попытался контратаковать, размахивая коротким мечом, но Альмакор нанес второй удар, пронзивший грудь неприятеля. Ослабевший солдат рухнул наземь, издав сдавленное рычание.

Остальные члены отряда отреагировали моментально. Резкие выкрики, свистки, удары железа о камень сопровождали наступление нового врага. Четвёрка с арбалетами заняла позиции, готовая выстрелить в любом направлении.

Внезапно, пара тонких рук сомкнулись на плечах Альмакора, увлекая его обратно в темноту. Оказалось, это действовал Лангар, вовремя заметивший ловушку.

Следующие минуты превратились в хаотичный танец нервов и мышц. Прозвенели тетивы арбалетов и звон болтов, отскакивающих от каменных стен, от ударов запела рапира, парируя атаки преследователей.

Отступая в глубь переулка мимо одной из арок, Альмакор столкнулся взглядом с женщиной-дознавателем, приближающейся на звук боя. Ее выражение лица ясно демонстрировало презрение, а шрамы-печати на руках, разрушающих заклятия – желание покончить с магом как можно скорее. Сделав другим дознавателям, знак не вмешиваться, пошла в наступление.