В этот момент издалека, со стороны дома, хорошо слышный в неподвижном морозном воздухе, раздался короткий, но тревожный автомобильный гудок.

– Ладно, пошли. Там, похоже, мой батя нервничает. – Игорь сразу распознал хорошо знакомый ему с детства сигнал.

Во родной двор забежали наперегонки, толкаясь локтями и скользя ногами по узким и тонким полоскам первого ноябрьского льда на асфальте. Вспотевший и раскрасневшийся широким лицом отец Игоря побелевшими на холоде пальцами торопливо привязывал раскладушку к багажнику на крыше. Мать безучастно сидела на переднем сиденье и невидящим взглядом смотрела в боковое стекло. На её коленях уютно и сонно развалилась Василиса: огромная сиамская кошка – любимица всей семьи. Наконец глава семейства справился с непослушной поклажей и рывком повернулся к друзьям. Рассеянно глянул на Сашку словно увидел его впервые в жизни, и резким кивком требовательно указал сыну на открытую заднюю дверь машины.

Игорь ещё раз внимательно посмотрел закадычному другу в глаза, как будто хотел запомнить его получше или искал в их переменчивой глубине что-то самое важное лично для себя. Затем крепко и неловко обнял столбом стоявшего Сашку и быстрым шагом легко пошёл к машине. С сухим щелчком захлопнулась дверь, и «Москвич», натужно урча металлическими внутренностями, понёс лучшего друга от Сашки прямо в распахнувшуюся навстречу холодную неизвестность.

Сашка некоторое время ещё послонялся по опустевшему двору, внимательно прислушиваясь к совершенно новым для себя ощущениям. Внутри него молчаливо и раскатисто гулко ворочалось незнакомое ранее одиночество. Без Игоря вдруг незачем стало придумывать интересные истории и некому стало их выразительно и смешно рассказывать. Все заготовленные и невысказанные для прощания с ним нужные слова опять собрались вместе и теперь плотно толкались в заболевшей от напряжения последних часов голове, настойчиво требуя немедленно выпустить их наружу.

В носу тонко и противно защипало. Сашка автоматически полез в карман за носовым платком, но вспомнил, что никогда его и носил. Вместо этого блуждающая в недрах пальто рука внезапно наткнулась на маленький плотный цилиндрик, искусно и неприметно спрятавшийся в складках ткани. Не вынимая руки, он аккуратно пробежался пальцами по его твёрдой шероховатой поверхности, улыбнулся и вспомнил, как неделю назад стащил у Виктора Ивановича прямо на кружке маленький твёрдотопливный двигатель.

Двигатели эти предназначались для районного первенства по ракетному моделированию и подлежали строгому учёту. Виктор Иванович ставил их на изготовленные пацанами ракеты лично и только непосредственно в день соревнований. В суете и неразберихе очередных сборов и пробных запусков шустрый Сашка умудрился незаметно сунуть драгоценный трофей себе в карман и даже на какое-то время ухитрился о нём забыть. Зато сейчас в его голове отчётливо зрел и формировался конкретный план, от которого хмурые тучи, сгустившиеся внутри, начали потихоньку рассеиваться. Однако для успешной реализации задуманного первым делом необходимо было встретиться с Альбертом.

Хозяйственный, практичный и рукастый, словно маленький мужичок, Альберт переехал с родителями и сестрой в их дом из Казани около полугода назад. Поселились они в однушке ровно за стенкой Сашкиной спальни, но в соседнем подъезде. Когда его отец был не на северной вахте, а дома, то Альберту приходилось для ночёвки занимать матрас на полу маленькой кухни. В зале на кровати спали родители, а сестра занимала там же единственный в доме диван. Когда отец снова отчаливал на Север, в их семье совершался очередной небольшой круговорот. Младшая сестра переезжала спать на кровать к матери, Альберту же доставался её диван и все мужские обязанности по дому.